Sankt-Peterburg, St. Petersburg, Russian Federation
Sankt-Peterburg, St. Petersburg, Russian Federation
Sankt-Peterburg, St. Petersburg, Russian Federation
UDK 50 Общие вопросы математических и естественных наук
Rehabilitation of contaminated and disturbed territories is more and more actualized every year. Expansion of the lesion and necrosis sites of significant biospheric resources as a result of past economic activities, causes prolongation of the extensive approach to nature management. Counteraction to this depends on many factors, but the key point is the risk analysis of the impact of the accumulated environmental damage on the environment. The article proposes and discusses the criteria for developing a risk analysis model that takes into account the technogenic impact from the objects of accumulated environmental damage.
brownfields sites, past environment damage, risk analysis, natural-economic system, renovation of territories.
Введение
Экологическая безопасность рассматривается сегодня как совокупность определенных свойств окружающей среды и создаваемых целенаправленной деятельностью человека условий, при которых поддерживаются гармоничная структура взаимосвязи и саморегуляция естественных процессов, обеспечивается минимально возможный уровень риска антропогенного воздействия на окружающую среду и происходящие в ней негативные изменения [1].
В основе модели расчета техногенного риска лежит алгоритм прямого баланса воздействия и экосистемного отклика, соответствующий проектно-нормативному состоянию действующей природно-хозяйственной системы. Однако появление в конце ХХ в. концепции устойчивого развития [2] обозначило необходимость усложнения балансовой схемы рационального природопользования за счет введения в нее дополнительного фактора, учитывающего суммарное воздействие источников накопленного экологического вреда.
Преодоление этого противоречия связано с коренным изменением функциональной структуры взаимодействия техносферы с биосферой. Главной задачей становится не столько изучение факта техногенного воздействия того или иного производства на экосистемы, сколько поиск путей предотвращения и / или устранения причин этого воздействия путем целенаправленного выбора и создания технологий, позволяющих не превышать допустимого порога возмущения естественной биоты [3].
Цель представленных исследований заключается в рассмотрении возможности управления рисками, связанными с воздействием на окружающую среду, в контексте концепции экологической безопасности при реабилитации территорий и ликвидации объектов накопленного экологического вреда (НЭВ).
Основная часть
В мировой практике известно немного работ по оценке макрорегионального антропогенного воздействия от источников НЭВ: распространение хлорорганических соединений в моллюсках и донных осадках Балтики и Северного моря в связи со сбросами, производимыми бумажно-целюллозными и горно-металлургическими НЭВ стран Скандинавии [4], междисциплинарные исследования болезни Минамата, вскрывшие многообразные трансформации метилированных форм ртути при биоалкилировании металлов и иных биохимических превращениях под действием аэробных и анаэробных бактерий [5], практическая реабилитация Великих Озер как объектов Суперфонда и «brownfields», организованная природоохранным ведомством США [6], которое в 1980-х годах идентифицировало на границе США и Канады 43 сильно деградированных участка побережья (30 зон особого внимания существуют и сегодня). Однако эти исследования касались специфических компонентов биогеоценоза. Поэтому с их помощью были невозможны оценки экодинамики и закономерностей влияния НЭВ.
Большинство оценивающих показателей, применяемых за рубежом, направлены на сопоставление начальных условий и изменений концентрации загрязняющих веществ во времени (т.е. динамики загрязнений). Расчет параметров (или критериев) носит целевой характер и направлен на определение качества поверхностных вод для водопотребления и качества донных осадков по степени концентрации загрязняющих веществ. Международная программа «Охрана вод Рейна» – Protection of the Rhine (IRSR) так же, как и программа Экономического развития ОЕСD, относится к числу наиболее крупных Европейских рамочных проектов, стремящихся получить оценку качества среды при помощи единой системы показателей [7]. В них поднимается вопрос о необходимости учета трансграничных переносов загрязнений и разработки новых показателей качества среды, учитывающих совместное воздействие различных загрязнителей. Работы в этом направлении начаты в 1950-е годы и развиваются по настоящее время, сопровождаясь все более совершенной системой мониторинговых наблюдений.
С целью стандартизации реабилитационных исследований US EPA разработало и утвердило план проведения восстановительных работ [8]. Он содержит описание последовательности решения задачи, организации и анализа данных, учета неопределенностей и допущений с целью получения в какой-то степени унифицированной приблизительной информации о вероятности развития неблагоприятных экологических эффектов. Согласно этому плану оценка экологического риска включает этапы:
1. Формулирование проблемы и разработка плана анализа ситуации:
Поэтому важной стадией разработки общей или конкретной модели риск-анализа является оценка не отдельных объектов НЭВ, а крупных природно-хозяйственных систем (ПХС), в которые они включены. Такая пространственная модель, в свою очередь, должна включать блок мероприятий, направленных на получение новых оценочных фоновых уровней показателей учетом компонентов всей ПХС, по которым проводится геометризация и расчет НЭВ, что и определяет наиболее эффективное функциональное решение в экономическом и экологическом аспектах для конкретного объекта. При этом необходимо принимать во внимание прогнозирование допустимых, чрезмерных рисков и рисков, вызванных форс-мажорными обстоятельствами.
Для реализации модели риск-анализа должны быть выполнены следующие задачи:
– картографирование различных количественных характеристик ПХС и процессов их взаимодействия с геосистемами более высокого иерархического ранга: оконтуривание, структурирование по сферам взаимодействия, выделение управляющих элементов;
– разработка классификации ПЭУ путем обобщения научных представлений и информации на основе анализа региональных баз данных по таким объектам;
– верификация типологии и параметров дифференциации НЭВ в иерархическом ряду: элементарные, локальные и региональные объекты, – на основе натурных съемок;
– обобщение результатов ранее выполненных натурных и теоретических исследований, направленных на изучение барьерных зон, возникающих в системе «река – залив – море» и при сопряжении наземных ландшафтов.
Мера снятия антропогенной нагрузки предопределяет эффективность реабилитации нарушенных земель и их дальнейшего функционального использования. Оценка территорий и их возможная реконструкция может осуществляться по направлениям, предложенным в следующей схеме (рис. 1).
Согласно статье 39 Закона «Об охране окружающей среды» (ред. от 03.07.2016) при выводе из эксплуатации или перепрофилировании хозяйственных объектов должны быть разработаны, согласованы с надзорными органами и реализованы мероприятия по реабилитации территории [10]. Инженерно-экологическое обследование промплощадок должно производиться поэтапно и систематично, что обеспечивает в дальнейшем экономическую обоснованность реабилитационных мероприятий.
Непараметрические показатели не зависят от размеров оцениваемых объектов и территорий, например, медиана, в отличие от среднеарифметического. Кроме того, медиана – устойчивая, робастная оценка (даже в присутствии до 75% проб с аномальными значениями).
Обсуждение предлагаемых подходов. Известные методы анализа состояния окружающей среды и контроля факторов экологической опасности имеют либо общий характер, либо, напротив, отвечают специфике конкретных объектов и территорий, и поэтому лишь ограниченно могут быть использованы для достижения поставленных целей.
Хронические воздействия на природные компоненты природно-хозяйственных систем (ПХС) приводят к НЭВ. Границы и размеры его в пределах ПХС актуализированы, что обеспечивает возможность ликвидации НЭВ при рекультивации объектов и реновации территорий.
В качестве пилотной территории выбраны объекты НЭВ в долине р. Невы (речная долина и коренной берег). Территория использовалась более 100 лет для добычи кирпичных глин. Следы этой деятельности видны на рис. 2 в виде цепочки прудов, протягивающейся с востока на запад параллельно Неве на удалении 500 м от уреза воды. Пруды глубиной до 10 м заполнили карьеры, временами гидравлическая связь их с рекой восстанавливалась. На необводненных участках в карьерах эпизодически размещались стихийные свалки.
Рис. 2. Схема расположения обследованных участков НЭВ
– площадки отбора проб грунта; площадки отбора проб воды
Обследованная территория входит в ландшафт Приневской низменности. Основой рельефа являются террасы низкого уровня. Разрез представлен комплексом ледниковых и флювиогляциальных отложений. Ледниковая свита представлена горизонтами валунных суглинков, слоистых песков и моренных глин. Далее располагаются надморенные водно-ледниковые наносы – ленточные глины, пески и покровные валунные супеси. Послеледниковый комплекс слоев представлен глинами, песками и песчано-галечными образованиями, песками ладожской трансгрессии, аллювиальными отложениями и торфом. Ленточные суглинки отличаются малой фильтрационной способностью, они практически водонепроницаемы. Участок работ расположен почти полностью в контуре ленточных глин.
Наиболее распространенными поверхностными наносами являются супеси, суглинки ледникового и водно-ледникового происхождения.
С оживлением экономической ситуации в 2000-е годы значительно проявился дефицит земельных ресурсов на фоне инвестиций в промышленное и жилищное строительство. Возникла потребность в ликвидации объектов НЭВ для решения этих проблем путем рекультивации захламленных и нарушенных земель.
Таблица 1
Среднее содержание химических элементов в грунтах рекультивации карьеров глин
|
Показатели |
Ед. изм. |
Глубина, см |
ПДК /ОДК |
Кратность максимального превышения концентраций в горизонте 0–20 см |
||||
|
0 -20 |
20 -90 |
90 -150 |
Норматив (ПДК/ОДК) |
Региональный фон, по [19] |
Фон НЭВ |
|||
|
Mn |
мг/кг |
400 |
300,0 |
252,5 |
1500 |
0,3 |
1,3 |
0.68 |
|
Cu |
мг/кг |
54 |
28,75 |
42,63 |
132 |
0,4 |
0,22 |
0,28 |
|
Pb |
мг/кг |
60 |
60,63 |
55,38 |
32 |
1,9 |
0.47 |
0,4 |
|
Zn |
мг/кг |
212 |
77,25 |
116,5 |
220 |
0,96 |
0,3 |
0,48 |
|
Ni |
мг/кг |
21 |
16,38 |
21,33 |
80 |
0,27 |
0,2 |
0,47 |
|
Co |
мг/кг |
12,5 |
10,50 |
9,50 |
4,1 |
3,1 |
0,68 |
0,28 |
|
Cd |
мг/кг |
0,14 |
0,36 |
0,53 |
2,0 |
0,07 |
0,5 |
0,15 |
|
As |
мг/кг |
0,05 |
1,51 |
2,35 |
2 |
0,02 |
0.7 |
0,08 |
|
Cr |
мг/кг |
23,8 |
33,38 |
39,25 |
20 |
1,0 |
0,89 |
0,38 |
|
Hg |
мг/кг |
0,05 |
0,29 |
0,25 |
2,1 |
0,14 |
1,1 |
0,2 |
|
Нефтепро-ты |
мг/кг |
312 |
0,04 |
0,10 |
- |
- |
0,05 |
0,02 |
|
Бенз(а)пирен |
мг/кг |
0,40 |
0,31 |
0,16 |
0,02 |
20 |
0,1 |
- |
Для описываемых типов НЭВ очень высок риск появления трансформированных видов вреда вследствие ошибочных технических решений в составе рекультивационных работ. Были использованы строительно-бытовые отходы, что на террасах Приневской низменности привело к формированию в разрезе заполняющих отложений специфических погребенных источников сероводородного загрязнения [18], связанных с возникновением зон сульфатредукции, к возникновению трансформированных очагов накопленного экологического ущерба с потенциальными условиями появления высокотоксичных метилированных соединений ртути. Чтобы избегать дополнительных затрат по обеззараживанию рекультивированных карьеров, необходимо соблюдать технологические требования к закладочным грунтам по минимизации количества в них органических отходов, что способствует в дальнейшем подавлению биохимических процессов.
Выполнено пилотное обследование десяти объектов НЭВ (рис. 2, пронумерованные контуры № 7–16) с целью оценки степени опасности таких накоплений для загрязнения сопредельных площадей соединениями тяжелых металлов. Результаты лабораторных определений индикаторных веществ приведены в табл. 1.
В водных вытяжках исследованы концентрации миграционных форм наиболее подвижных ТМ в закладочных грунтах (табл. 2).
Таблица 2
Концентрации тяжелых металлов в приповерхностном слое закладочных грунтов в карьерах № 8–11
|
Компоненты |
Концентрация, мг/кг |
ОДК/ПДК |
|
|
валовая |
подвижная |
||
|
Zn |
62±15 |
0,5 |
170 |
|
Cd |
< 0,005 |
0,025 |
1.2 |
|
Pb |
7,1±1,8 |
0,013 |
105 |
|
Cu |
12,8±3,2 |
0,060 |
46.6** |
Примечание ** метод инверсионной вольтамперометрии (ГН 2.1.7.2041-06)
Поскольку рекультивация ограничилась только техническим этапом, оценка качества изолирующего покрытия выполнена только для приповерхностного слоя. Рассмотрен уровень его загрязнения применительно к нормативам ПДК / ОДК (1), региональному фону Всеволожского района (2) и средним концентрациям по десяти обследованным авторами участкам НЭВ (3):
– превышены нормативы почв для Pb, Co, (Cr, Zn) и бенз(а)пирена, что свидетельствует о присутствии в грунтах отсыпки примеси промышленных отходов и возгораниях;
– незначительно превышен региональный фон за счет зональных особенностей природных процессов заболачивания (Mn) и метилирования (Hg) в зонах сульфатредукции [18];
– практически отсутствует превышение средних (фоновых) содержаний изученных загрязняющих веществ среди грунтов рекультивированных объектов.
Загрязнение грунтов рекультивации тяжелыми металлами еще не стабилизировалось, однако увеличение их валовой концентрации с глубиной проявлено отчетливо, что означает уплотнение, консолидацию и постепенную адаптацию техногенного закладочного массива грунтов к целиком вмещающих исходных ледниковых и флювиогляциальных отложений. В соответствии с особенностями внутреннего строения террасовых разрезов со временем произойдет восстановление их дренажных и гидравлических связей с подземным стоком Невы.
Оставляя за пределами настоящей статьи вопросы биохимической трансформации грунтов рекультивации, ограничимся следующей важной констатацией: с поверхности и до глубины 1 м превышения изученных поллютантов не установлены. Иными словами, существовавшие ранее объекты НЭВ, которые вмещали стихийные скопления ТБО, утратили свои негативные свойства. Полученные данные подтверждают возможность коррекции величины накопленного экологического ущерба для сокращения его доли, требуемой для компенсационных оценок. Незавершенность рекультивационного цикла в данном примере не является недостатком работ. После некоторого периода пребывания в залежном состоянии рекультивированные карьеры при мониторинге поверхностного стока могут быть подвергнуты аудиту для выбора окончательного направления реабилитационного проекта: лесохозяйственного, сельскохозяйственного, коттеджной застройки, местной промышленности.
Общими для всех компонентов биосферы экологическими последствиями загрязнения окружающей среды (как хронического, так и острого – при техногенных авариях и катастрофах) являются их биологическое накопление, а также последующее негативное воздействие на физиологию организмов, их репродуктивные функции, состав и структуру популяций и биогеоценоза в целом. В качестве экологических последствий загрязнений при авариях следует также рассматривать негативные изменения ландшафтов и нарушение естественных процессов, протекающих в экосистемах.
По предлагаемой авторами схеме при разработке и реализации риск- анализа объектов НЭВ необходимо проводить подлинно аналитические исследования, принципиально отличающиеся от традиционных оценок-констатаций, имеющих справочно-информационную направленность. Внимание при этом должно быть сфокусировано на выявлении закономерностей взаимосвязей ПХС с конкретными естественными и социально-экономическими условиями; на тенденциях и проблемах, связанных с нарушениями экологического равновесия и среды обитания людей, с упором на решении приоритетных проблем: загрязнения водных объектов, техногенных воздействиях промышленности, строительства, транспорта и последствиях урбанизации.
Эта необходимо ввиду того, что в общей теории экологического риск-анализа основная область неопределенности связана с отсутствием методологии оценки техногенного воздействия выведенных из хозяйственного оборота промышленных объектов.
Данная неопределенность обостряется тем, что на этих землях, кроме площадного загрязнения, широко распространены несанкционированные свалки ТБО, руинированные остатки жилых и производственных зданий и сооружений. Очевидно, что для таких территорий необходимо упорядочить восстановительные работы экологического содержания. Наибольшее влияние на социальную сферу оказывают территории, подвергнутые экологическим обременениям («экологическому вреду»), которые располагаются в границах населенных пунктов и на землях сельскохозяйственного назначения.
Существующие варианты экологического риск-анализа имеют либо общий характер, либо, напротив, отвечают специфике конкретных предприятий. В последнем случае типология элементарного объекта НЭВ приобретает содержание важного технологического документа – экологического паспорта предприятия.
Обоснование предлагаемого решения задачи связано с разработкой границ воздействия объектов ПЭУ, поскольку до настоящего времени проведение их контуров осуществляется с использованием административных, геосистемных, биологических, физических и химических показателей и нормативов. Неполнота описания ПХС была констатирована в результатах ФЦП «Экологическая безопасность России» [11, т. 6, раздел 6.3.2]: «Для относительно стабильного функционирования природно-технических систем предлагается определять их пространственные и временные границы и проводить последние по зоне изменений в состоянии природной составляющей, вызванных прямым (непосредственным) воздействием техники. Зона влияния ПХС определяется как зона косвенного воздействия технических сооружений, как территория, на которой воздействие техники опосредовано природной составляющей». Рекомендация справедливая, но неконкретная и потому бесполезная.
Именно недостаточная разработанность теоретических и прикладных аспектов проблемы экологической безопасности как России в целом, так и ее отдельных регионов, способствует деградации крупных массивов сельскохозяйственных и лесных земель.
Успешное проведение комплексных экологических экспертиз регионов (КЭЭР) требует наличия типовой методики с описанием необходимого инструментария. Назрела разработка критериев и процедуры экологической экспертизы не только конкретных ПХС, но и отраслевых или административных хозяйственных комплексов на основе системы оценок социально-эколого-экономического состояния региона. Очевидно, что такие разработки требуют глубоких исследований региональных геосистем, включая отмеченный выше блок НЭВ. Существенно, что, если воздействия конкретных ПХС успешно идентифицируются методами экологического контроля и мониторинга по индикаторным загрязняющим веществам и факторам, то на региональном уровне контролируемыми показателями становятся изменяющиеся параметры геосистем: класс водной миграции (например, в лесной зоне появление обширных урбанизированных участков с Са-Mg классом), устойчивый рост кислотности почв и грунтов при нефтезагрязнении, влияние теплового загрязнения на воздушный перенос и т.д.
В настоящее время для отображения и характеристики объектов НЭВ широко применяются разнообразные средства пространственного анализа методами геоинформационных технологий. К сожалению, до сих пор применение ГИС на различных этапах экологического сопровождения (ОВОС, экологический мониторинг) зачастую ограничивается лишь электронной картографией. Во многих случаях отсутствует интеграция с помощью ГИС различных источников пространственной информации для создания новых карт, например, ландшафтно-экологических.
До сих пор слабо разработаны методики оценки устойчивости ландшафтов к техногенному воздействию на основе пространственного моделирования в ГИС.
В роли информационных полюсов выступают ландшафтная карта и цифровая модель рельефа. Эти полюсы имеют информационные связи с другими, в основном, производными тематическими картами. Пересечения информационных потоков от «природных» и «хозяйственных» элементов системы порождают «эколого-экономический» информационный банк данных, служащий основой при обосновании выбора различных вариантов хозяйственного использования территории.
Выбор программного обеспечения из имеющихся продуктов достаточно разнообразен [12].
Для определения устойчивости ландшафтов к различным видам антропогенного воздействия до сих пор используют интегральные балльные (!?) оценки (во многом произвольные) по следующим факторам устойчивости:
– мощность геосистемы (общая биомасса);
– увлажнённость (соответствие накопленной в системе влаги величине испаряемости);
– возможность развития эрозионных процессов;
– защищенность водоносных горизонтов;
– степень эрозионной опасности;
– динамическое состояние.
Существенные отличия предлагаемого авторами решения проблемы типологии объектов НЭВ от ранее разработанных и применяемых алгоритмов [12, 13, 14] связаны со следующими положениями:
1) отказом от параметрических характеристик расчетных и измеряемых показателей и заменой их непараметрическими аналогами, в том числе для индикаторов воздействия, состояния и отклика применительно к объектам НЭВ любого ранга от элементарных до региональных;
2) применением на всех этапах обработки мониторинговых данных только робастных версий методов математической статистики;
3) использованием оригинальной версии систематики компонентов природных ландшафтов [15, 16, 17], включающей синтез неотектоники, вещественного состава коренных пород, мерзлотного режима, типа и расчлененности рельефа, типа покровных отложений, защищенности водоносных горизонтов;
4) использованием оригинальной версии систематики техногенных компонентов ПЭУ, включающей синтез ассоциации индикаторных признаков (химических элементов и физических свойств), класса ПЭУ (функциональные отличия), типа и степени деградации природных ландшафтов, характеристики антропогенных аккумуляций, эксплуатационной нагрузки на воды, почвы и растительность, количества и морфологического состава отходов, размещения реальных техногенных объектов ПЭУ и их буферных зон;
5) количественной оценкой интенсивности антропогенной нагрузки внутри объектов ПЭУ в сравнении с региональными нормативными показателями (ПДВВ и ПДЭН), а также исследованием тенденции изменения удельных площадных показателей плотности населения, массы выбросов (стационарные и подвижные источники), несанкционированных свалок, эмиссии тепла, концентрации загрязняющих веществ (в воздухе – пыль, NOx, SO2; в воде – УКИЗВ, БПК5, ХПК, НП; в почве – Zc, ДДТ, ПАУ) и т.д.
Все это, как показывает опыт авторов, будет способствовать преодолению трудностей в создании более формализованной и единообразной типологии объектов НЭВ, сокращению неопределенностей в проведении геоэкологического анализа влияния НЭВ и контроле факторов экологической опасности.
Заключение
Антропогенные преобразования окружающей среды по значимости становятся в одном ряду с природными процессами. Поэтому концептуальным содержанием проектов ликвидации выведенных из хозяйственного оборота промышленных объектов НЭВ должно стать развитие теории критических нагрузок. В ее основе лежит решение фундаментальных задач различных дисциплин, результаты которых интегрируются в конкретных методах определения допустимых антропогенных воздействий. Критические нагрузки являются количественным выражением экологического риска повседневной хозяйственной деятельности. В свою очередь, риск обусловлен как хроническим ухудшением состояния и качества окружающей среды, так и острыми разрушительными для нее последствиями, и служит мерой экологической безопасности жизненно важных интересов людей.
Классификация объектов НЭВ должна строиться на анализе источников и факторов их воздействия на окружающую среду и синтезе полученных зависимостей в непротиворечивый алгоритм экологического риск-анализа этих объектов на основе минимизации наносимого ущерба.
Рассмотренные выше подходы к методологии риск-анализа отражают системный геоэкологический анализ иерархических уровней создаваемых систем, позволяющий установить взаимосвязи показателей типов ПХС с уровнем негативного воздействия на геосистемы с целью получения новой информации о взаимодействии ПХС.
Категории загрязнения донного грунта в соответствии «Нормы и критерии оценки загрязнения донных отложений в водных объектах Санкт-Петербурга». Региональный норматив, СПб, 1996 г.
1. Pitul'ko V.M. Ekologicheskaya bezopasnost' Rossii i nauchnoe obespechenie problemy upravleniya riskom avariy i katastrof. [Tekst] // «Inzhenernaya Ekologiya», N 3, 1996, Moskva. – S. 33–43.
2. Strategiya i problemy ustoychivogo razvitiya Rossii v XXI veke [Tekst] / pod red. A.G. Granberga, V.I. Danilova-Danil'yana, M.M. Cykanova i E.S. Shophoeva. – M.: «Ekonomika». 2002. – 414 s.
3. Pitul'ko V.M., Kulibaba V.V., Rastoskuev V.V. Tehnogennye sistemy i ekologicheskiy risk. [Tekst] – M., Izd.centr Akademiya, 2013. – 356 s.
4. Opyt stran-uchastnic Hel'sinkskoy Konvencii (1974/1992) v snizhenii zagryazneniya ekosistemy Baltiyskogo morya [Tekst]. S.Peterburg, 1996. 204 s.
5. Posledstviya vozdeystviya rtuti i ee soedineniy na zdorov'e naseleniya: rol' VOZ i ministerstv zdravoohraneniya v osuschestvlenii Minamatskoy konvencii / Shest'desyat sed'maya sessiya Vsemirnoy assamblei zdravoohraneniya http://apps.who.int/gb/ebwha/pdf_files/WHA67/A67_24-ru.pdf (data obrascheniya 28.12.2016)
6. Solov'yanov A.A. Proshlyy (nakoplennyy) ekologicheskiy uscherb. Problemy i resheniya. [Tekst] // Ekologicheskiy vestnik Rossii, 2015, №4. – s. 42–51.
7. Defra Research Project Final Report, 2010.
8. Brownfields Handbook. How to Manage Federal Environmental Liability Risks. EPA 330-B-11-002, 2011.
9. Proshlyy ekologicheskiy uscherb v Rossiyskoy Federacii. Doklad Vsemirnogo Banka, 2007. – 49 s. http://expert.gost.ru/EC/DOC/PECU.pdf (data obrascheniya: 14.11.2014).
10. Federal'nyy zakon ot 3 iyulya 2016 g. N 254-FZ "O vnesenii izmeneniy v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossiyskoy Federacii" [Tekst].
11. FCP «Ekologicheskaya bezopasnost' Rossii» (1993-1996). Rezul'taty realizacii [Tekst]. – M., Minprirody, t.6, 2006. – 12 s.
12. Pitul'ko V.M. Osnovy ekologicheskoy ekspertizy: Uchebnik. M.: INFRA-M, 2017. 566 s. / V.M.Pitul'ko, V.K.Donchenko, V.V.Rastoskuev, V.V.Ivanova.
13. Pitul'ko V.M. Zagryaznenie tyazhelymi metallami agrocenozov ot ob'ektov proshlogo ekologicheskogo uscherba / A. M. Dregulo [i dr.] // Bezopasnost' v tehnosfere. 2016. T. 5. №. 2. C. 18-24. DOI: 10.12737/20792 Avtory: Pitul'ko V. M., Kulibaba V. V., Dregulo A. M., Petuhov V.V.
14. Pitul'ko V.M., Ivanova V.V., Kulibaba V.V. Ekologicheskaya bezopasnost' morskih prirodno-hozyaystvennyh sistem Rossiyskoy Pribaltiki [Tekst] – M.: INFRA-M, 2016. – 317 s.
15. Geoekologicheskiy atlas Vostochnoy chasti Finskogo zaliva. Pod red. Pitul'ko V.M. i Spiridonova M.A. [Tekst] SPb., izd. Himfaka SPb GU, 2002. 50 s.
16. Ivanova V.V., Pitul'ko V.M. Materialy po geoekologii. [Tekst] / V kn.: Kameral'naya obrabotka materialov geologos'emochnyh rabot masshtaba 1:200 000. Metodicheskie rekomendacii. Vyp.2. SPb., VSEGEI, 1999. s. 319–362.
17. Trebovaniya k distancionnym osnovam Gosgeolkarty-1000/3 i Gosgeolkarty-200/2. [Tekst] – M. – SPb., GUP «NIIKAM», 2010. – 20 s.
18. Kulibaba V.V., Petuhov V.V., Zinatulina E.I., Merinova E.S. Rekul'tivirovannye kar'ery Prinevskoy nizmennosti - specificheskaya raznovidnost' ob'ektov nakoplennogo ekologicheskogo uscherba // Regional'naya ekologiya. 2016. № 1. s. 48.
19. O sostoyanii okruzhayuschey sredy v Leningradskoy oblasti. – SPb., 2010. – S. 419.
