Moscow, Moscow, Russian Federation
employee
Moskva, Moscow, Russian Federation
The authors analyze the causes of the global financial crisis through the prism of the discussion between the world establishment and the UK economists. At the same time, the authors analyze the differences between financial and economic thinking styles. For the first time, they propose a binary scheme for determining the Gini index, which reflects the distribution of income in the logic of economic and financial thinking. The approbation of this scheme gives diametrically opposite results with the same input parameters: from the point of view of financiers, nothing changes from the growth of external debt; from the point of view of economists, the incomes of the majority of the population are significantly reduced. For a real display of the world economy, it is necessary to have a unified digital financial and economic model, the prototype of which is presented by the authors in a generalized structural form.
global financial crisis, economic thinking, financial thinking, balanced development, binary scheme for the Gini index, digital model of geoeconomics
Гениальный вопрос Королевы
На церемонии торжественного открытия нового здания Лондонской школы экономики в 2008 г. Её Величество Королева Елизавета II неожиданно задала профессорам по-детски простой вопрос о причинах возникновения мирового финансового кризиса: «Почему никто этого не заметил?» [1].
И ведущие экономисты мира погрузились в тяжёлые раздумья.
Спустя три месяца, собравшись с мыслями, британские профессора экономики ответили официальным письмом с подобающими извинениями, ибо Королева не только как лидер нации, но и как глава финансового семейства Виндзоров, понесла существенные моральные и денежные потери. Смысл ответа состоял в следующем: «Масштабы и серьёзность кризиса, и его продолжение, несмотря на то, что у него было много причин, стал, главным образом, следствием неспособности коллективного воображения многих блестящих умов, как в нашей стране, так и на международном уровне, принять риски для системы в целом» [1].
Через четыре года, ведущий эксперт Банка Англии м-р Суджит Капалия, при встрече с Королевой пытался ответить на тот же вопрос так: «Город стал самодовольным и многие думали, что регулирование не нужно» [2]. Более вразумительных ответов Королева так и не услышала.
Этот вопрос до сих пор продолжает мучить Нобелевских лауреатов и молодых учёных Западного мира, работающих по грантам Института нового экономического мышления (INET), начиная с момента его целевого учреждения (2009) до текущего времени (2020). Но научно обоснованного ответа на этот вопрос так до сих пор и не найдено. Создаётся впечатление, что ответа на него просто не существует, и с глобальными финансовыми кризисами человечеству предстоит жить так же, как с коронавирусом и циклическими кризисами национальных экономик, − вечно.
Итак, на простой и актуальный вопрос цивилизации Земли, озвученный устами Королевы Великобритании, мировая экономическая наука ответа не имеет. Возможно, всему виной Льюис Кэрролл, сочинивший мир «Зазеркалья», по которому скользит мысль неолиберальных монетаристов, для которых главной реальностью является «мейнстримовский» поток денег.
Банк Англии исследует финансовую сеть
Банк Англии профинансировал скрупулёзные исследования развития мировой финансовой сети за предкризисный период 1985−2005 гг. с привлечением самых передовых методов сетевого анализа (рис. 1).
Основной вывод экспертов Банка Англии был следующим: мировая финансовая сеть развивалась весьма успешно, начиная с 1985 по 2005 г., демонстрируя нарастание показателей устойчивого функционирования.
Воспользуемся этой уникальной информацией и попытаемся, хотя бы грубо и оценочно, провести самостоятельные исследования состояния мировой финансовой сети на простом уровне здравого смысла, т.е. на том же уровне, на котором задавала свой знаменитый вопрос Королева Великобритании.
Заметим, что в 1985 г. (рис. 1а) и 1995 г. (рис. 1б) эти структурообразующие банки имели данный показатель на уровне от 3 до 20%. Зная значения ВВП стран мира (в текущих ценах и обменных курсах валют), возможно грубо (с ошибкой до 10%) оценить уровень активов и обязательств, сосредоточенных в названном финансовом ядре (табл. 1). Это сделать необходимо для того, чтобы оценить примерный объём циркулирующих первичных финансовых инструментов и сопоставить его с данными официальной статистики.
Таблица 1
Оценка первичных активов и обязательств, участвующих во внешнем обороте ведущих стран мира за 1985−2005 гг. по данным рис. 1
Источник: Данные МВФ, ВБ, ЦРУ и оценочные расчёты автора.
В результате попарных сопоставлений мы получаем, что стоимость приобретённых и реализованных на внешнем финансовом рынке первичных активов и обязательств, как по ведущим странам мира, так и по миру в целом, не превышают уровня стоимости соответствующих произведенных ВВП, но, в то же время, очень близки им по значениям. Это косвенно подтверждает существование баланса товарной и денежной массы (по Фишеру). Это также подтверждает вывод аналитиков Банка Англии об устойчивом функционировании мировой финансовой системы до наступления глобального кризиса.
Почему же тогда, всё-таки, грянул кризис? Где искать его маркер? Рассмотрим эту задачу с обратной стороны, т.е. со стороны государственных внешних долгов.
Долговые обязательства и «суперциклы»
Воспользуемся данными ЦРУ [3] и построим динамику структуры внешней задолженности суверенных государств и корпораций (рис. 2).
Анализ этих данных свидетельствует не о случайных процессах накопления внешних и внутренних долгов странами мира, а о фундаментальном процессе формирования единого геоэкономического пространства, имеющего свои циклы и переходные процессы эволюции.
Одни года мировое сообщество воспринимает как «хаос», другие – как массовое внедрение «инноваций». Время глобального кризиса 2007−2009 гг. совпало со временем фазы «инноваций», когда объём долговых обязательств начал резко возрастать в связи с внедрением, так называемых, «субстандартных» ипотечных кредитов в США и других странах Западной цивилизации. Эти кредиты выдают ненадёжным заёмщикам с высокими рисками невозврата кредитов и уплаты процентов. При этом нациями ставились благие цели, одна из которых – финансовая поддержка студентов во время становления их самостоятельной жизни и бизнеса. Но, как показала практика, они обернулись глобальным финансовым кризисом. Вслед за этими «инновациями» появилось множество других «нестандартных» финансовых инструментов, в которые «упаковывали» бросовые ценные бумаги вместе с высокодоходными бумагами в единые комплекты. Этот эксперимент в 2007 г. не удался, но попытки поиска новых «эффективных» инструментов в этом направлении не прекратились до сих пор.
Если рассматривать механизм образования внешних и внутренних долгов с политэкономической точки зрения, то мы приходим к выводу, что это не что иное, как глобальный механизм генерации мировых фидуциарных денег (по фон Мизесу – фидуциарный кредит). Рост долговых обязательств в разумных пределах и при разумных рисках вполне оправдан и прогрессивен. Этот процесс служит выравниванию межстрановых доходов и трансферту передовых технологий от развитых стран развивающимся странам. Но протекать он должен в нормальном стандартном режиме исполнения долговых обязательств. Отметим, что темпы прироста объёмов внешнего долга за прошедшие сорок лет выстраиваются в классический «S»-образный вариант переходного процесса со стабилизацией современного среднегодового прироста долговых обязательств на уровне 7,5% (рис. 3).
В это время глобальный ВВП возрастал со среднегодовым темпом прироста всего на 2,5%, что втрое ниже, чем рост названного специфического вида денежной массы. Отсюда следуют два фундаментальных вывода:
1. Образовавшийся за 1990−2020 гг. международный долг никогда не будет погашен из доходов национальных экономик.
2. Стоимость национального долга ежегодно снижается примерно на 5%.
Для сокращения разрыва между ростом ВВП и объёмами государственных задолженностей, очевидно, необходимо ограничивать ёмкость мирового рынка ценных бумаг и ужесточать условия их обращения. Именно об этом писал фон Мизес в монографии [4].
О двойственности экономического мышления
Не секрет, что рядовой житель Земли воспринимает экономиста за чудака, втолковывающего элементарные и скучные житейские истины, а финансиста − за подобие египетского жреца, предсказывающего перспективы судьбоносных изменений в «Мире денег», которые он вещает на своём «птичьем» языке финансовых Богов. Чудо «делания денег из воздуха» и волшебство превращения денег в любые ценности, приносящие человеку радость и счастье, не покидает рядового обывателя в течение всей его жизни, даже если он неоднократно сталкивался с обратными явлениями, когда на деньги нечего купить, что называется «хоть шаром кати, на полках в магазинах пусто». В этом случае, разумеется, виноватыми оказываются экономисты: это они не сбалансировали экономику.
Отчасти обыватель прав: не зря же, в самом деле, эволюция общественного развития отделила экономическую власть политиков и предпринимателей от финансовой власти банкиров.
Но, в то же время, не следует забывать, что финансово-экономические отношения протекают в целостном живом организме национальной экономики, которая, в свою очередь, включена в большую саморазвивающуюся систему мировой экономики. Поэтому поток товаров (Т) и поток денег (Д) зеркально отражают движение друг друга по знаменитой бинарной формуле Маркса [5]: Т-Д-Т’ и Д-Т-Д’, где стоимость товара Т’, произведенного из сырья и комплектующих T, возрастает (Т’>T). При этом стоимость капитала Д, инвестированного в производство Т’, также соответственно возрастает (Д’>Д). Мы наблюдаем два встречных, эквивалентных в здоровой экономике, потока: первый − со стороны предпринимателя (оперирующего экономическим мышлением), второй − со стороны инвестора (оперирующего финансовым мышлением) (рис. 4).
Процесс специализации и кооперирования общественного труда естественным образом и без злого умысла для обывателей усложнил сеть товарно-денежных отношений до такой степени, что проследить её плетение в полной мере оказывается принципиально невозможным, и даже вредным для экономики, если оценивать её эффективность с позиций плана и рынка. Институты финансовой сферы деятельности и институты экономической (производительной) сферы деятельности также оказались специализированными и оторванными друг от друга в структуре национальной экономики. Эти сферы плотно контактируют на товарно-сырьевых рынках, и опосредованно – на рынках факторов производства и денежно-финансовых инструментов. Причём последний тип рынков особенно остро испытывает недостаточность контактов с реальным сектором экономики, из-за чего периодически «надувает воздушные пузыри», т.е. увеличивает свою денежную стоимость при отсутствии соответствующего роста массы реальных товаров.
На схеме рис. 4 изображены четыре квадранта, в которых субъекты применяют разные специфические формы профессионального мышления:
- I – финансовое мышление;
- II – финансово-экономическое мышление;
- III – экономическое мышление;
- IV – экономико-финансовое мышление.
При этом верхняя часть схемы представлена виртуальным полупространством «Мира финансов», где живут своей напряжённой и часто трагической жизнью финансисты: банкиры, биржевики и другие специалисты финансового рынка. На фондовых биржах брокеры долго не работают: нервы и здоровье не выдерживают этого напряжения из-за ежесекундного риска собственным капиталом. И никакая логика или интуиция на этой практике вам не поможет, только вера в «Чудо», или «Десницу провидения», которую не следует путать с канонизированной «невидимой рукой рынка» Адама Смита, гипотетически выравнивающей в массовом сознании экономистов спрос и предложение.
Нижняя часть рисунка (квадранты III и IV) представлена реальными секторами экономики, в которых живёт большая часть населения Земли, пользующаяся здравым смыслом «простого» экономического мышления. На самом деле экономическое мышление предполагает постоянный поиск баланса между реальным и финансовым мирами, разделёнными некой «невидимой» сферой Зазеркалья. Деньги и товары движутся навстречу друг другу, постоянно изменяясь каждый по своим специфическим законам: первые – по виртуальным законам «сложных процентов» и «рисков»; вторые – по законам эволюции природы, человека, общества и вселенной.
Справедливости ради следует сказать, что и финансисты, и экономисты вполне осознают необходимость поиска согласованного решения в обеих полуплоскостях единого финансово-экономического пространства, но делают они это по-разному, каждый с учётом приоритета своих интересов. Примером решения этой проблемы финансистами служит система национальных счетов Ричарда Стоуна, а примером аналогичных попыток экономистов служит модель «затраты-выпуск» Василия Леонтьева. Однако до осуществления мечты Ричарда Стоуна по конструированию единой системы таблиц, соединяющей СНС и МОБ, ещё очень далеко. По всей видимости, эти два мира принципиально невозможно свести в единую строгую математическую систему. Здесь можно лишь использовать так называемую нестрогую «пушистую логику», поскольку финансисты считают по-бухгалтерски точно, а экономисты − «неточно, но правильно».
Теория Маркса на службе Vaterland
Вольный или невольный опыт применения теории воспроизводства капитала Карла Маркса [5] во время хозяйствования в военный и восстановительный периоды в ФРГ, СССР и нынешней России, наглядно демонстрирует её безусловные плюсы в мобилизационный период, и минусы в период мирного развития национальных экономик. Об этом, в своё время (1948), чётко высказал своё мнение «главный архитектор» социального рыночного хозяйства современного ФРГ Людвиг Эрхард:
«Конечной целью всякого хозяйствования есть и будет освобождение людей от материальной нужды. Поэтому, я думаю также, что чем лучше нам удастся распространить и умножить благосостояние, тем реже люди будут предаваться образу жизни и умонастроению, основанным только на интересе к материальным благам. Когда люди, идя путём благосостояния и социальной обеспеченности, приходят к осознанию самого себя, своей личности и своего человеческого достоинства, они приобретают возможность, я сказал бы даже – радостную надежду, вырваться из материалистического образа мышления» [6, с. 321].
Он же высказался по поводу сочетания государственного управления и рыночного регулирования: «Вначале должна быть собственная личная ответственность, и только тогда, когда одной этой ответственности оказывается мало или она безрезультатна, вступают в силу обязательства государства или общества в отношении человека» [6, c. 322].
Поэтому здравомыслящие экономисты оптимально сочетают финансовый и материалистический (экономический) образ мышления.
Парадокс Клоцвога
Профессор Ф.Н. Клоцвог[1] всю свою научную и практическую деятельность посвятил расчётам на моделях межотраслевого баланса динамики национального дохода и ВВП для центральных экономических ведомств нашей страны в плановый и рыночный периоды её развития. При этом он вычитал из совокупной добавленной стоимости экспорт и прибавлял импорт, хотя каждый студент знает, что надо делать всё наоборот. Ведь чем больше мы продадим на мировом рынке нефти, газа, зерна, металлов, военной техники и другой продукции, тем больше будет выручено иностранной валюты и, следовательно, будет больше наш национальный доход, а значит и ВВП России. Но не так думал материалист Клоцвог.
Как известно, категорию национального дохода обосновал Саймон Кузнец (Нобелиат 1971 г.), который также оперировал натурально-стоимостными категориями [7]. Затем этот показатель монетаристы трансформировали в ВВП (GDP) как «денежную меру рыночной стоимости всех конечных товаров и услуг, произведенных в определенный период времени» [8]. Формула определения DGP или Y имеет следующий вид (1):
Y = (C + I + G) + (Ex – Im) (1),
где:
− (C + I + G) – совокупная добавленная стоимость в составе: потребительских расходов домохозяйств (С), инвестиционных расходов фирм (I) и расходов государства (G);
− (Ex – Im) – сальдо внешней торговли.
Но если анализировать не денежные, а натуральные потоки товаров и услуг, то логика учёта сальдо внешней торговли меняется на противоположную (2):
U = (C’ + I’ + G’) + (Im – Ex) (2),
где числовые значения всех показателей идентичны выражению (1), скорректированному на налоговые и акцизные перераспределения стоимости. В связи с тем, что экспорт и импорт, чаще всего, отличаются по совокупной стоимости, значение U (ВВП использованного) может быть больше, меньше или равно Y (ВВП произведенному).
При таком «зеркально-симметричном» структурном анализе смысловое содержание всех составляющих показателей меняется с денежных расходов агентов (1) на натурально-стоимостные доходы контрагентов (2) соответствующих финансовых потоков.
Другими словами, формула (1) показывает потоки денег из карманов покупателей (домохозяйств, фирм, государства) в карманы продавцов (производителей), а формула (2) показывает натурально-стоимостные потоки товаров и услуг от производителей (продавцов) к покупателям (конечным потребителям), с учетом того, что в домохозяйствах сосредоточен человеческий капитал, производящий свой квалифицированный труд как «трудовую услугу» соответствующей спецификации.
Мы не сказали ничего нового, это всё давно известно. Но, когда человек управляет автомобилем, глядя в зеркало заднего вида, он может легко перепутать «маневр вправо» с «маневром влево». И, если этот автомобиль – народное хозяйство, а водитель – государственный чиновник высокого ранга, то его «зеркало финансового мышления» может обманывать самым неожиданным образом, тем более, что практика регулирования натурально-вещественных потоков в России оказалась утраченной при переходе на рыночные отношения.
В периоды суровых испытаний европейские страны вспоминают об управлении натуральными потоками. Так было во времена восстановления народного хозяйства Германии, после Второй мировой войны, когда Людвиг Эрхард [6], вместе с единомышленниками [9, 10], строил «социальное рыночное хозяйство». При этом теория Карла Маркса [5] оказалась весьма актуальной и полезной для ФРГ. Она остаётся актуальной и для экономики XXI в., погружающейся в хаос финансовой турбулентности, перераспределяющей товарно-материальные ценности мирового хозяйства в сторону лидеров финансового рынка.
Индекс Джини и пассионарии Льва Гумилёва
Как известно, индекс Джини (g) экономисты используют для оценки уровня справедливости распределения конечного общественного продукта (U): чем ближе g к нулевому значению, тем равномернее осуществляется распределение U по разным слоям населения. Для расчёта индекса Джини [10] аналитики строят децильную диаграмму, модифицированный вид которой приведен на рис. 5.
Пусть общество состоит на 10% из пассионарных (по Гумилёву, [11]) предпринимателей и государственных деятелей, и на 90% из простых граждан, занимающихся наёмным трудом или домохозяйствами. Будем считать, что эти 10% элиты общества получают высокие доходы как компенсацию за свою уникальную и общественно полезную деятельность.
Тем не менее 90% населения будут уверены, что общественный уклад организован несправедливо, если они получают 10% ВВП, а «пассионарии» − 90% ВВП. И, наоборот, 10% элиты не смогут реализовать свои пассионарные потенции, если они будут получать, как и все прочие, 10% ВВП.
На диаграмме рис. 4 первый случай соответствует доходам элиты, равным площади «масонского циркуля» 0abc, (12 клеток), а второй случай эквивалентен площади всего большого треугольника 0ab (50 клеток). Индекс Джини при этом будет равен соответственно: в первом случае G=0,76, (50-12)/50=0,76); во втором случае G=0, (50-50)/50=0).
И тот, и другой случай будем считать предельными ненормальностями, соответствующими ортодоксальному капитализму (α) и ортодоксальному коммунизму (Ω). Ни «гипербола олигархов», ни «прямая Робин Гуда», не ведут социально-экономический прогресс к устойчивому развитию. Это состояние общества появляется лишь при развивающем экспоненциальном распределении доходов, которое лежит между названными крайними принципами распределения общественного продукта.
Мы получили модель распределения финальных товаров и услуг в натурально-стоимостном выражении. Теперь, для решения нашей задачи, следует ввести в эту схему денежные потоки, тем более, что свободное место на диаграмме имеется. Для этого введём соответствующие зеркальные координаты распределения денежных доходов (рис. 6).
При этом финансовая система отрывается от реального сектора экономики и устремляется в сторону финансового кризиса. Когда она пересечёт красную черту и «финансовый пузырь лопнет», это вопрос времени, но путь к кризису уже начат. А механизм формирования этого кризиса детально описал Людвиг фон Мизес [4, 15], его следует лишь корректно преобразовать в формальный язык математики.
Ёе Величеству Королеве Великобритании Елизавете II от Людвига фон Мизеса
Начало ответа на «трудный вопрос» Королевы Великобритании, о фундаментальных причинах и признаках наступления глобального финансового кризиса, содержится в опубликованных трудах профессора Венского университета Людвига фон Мизеса, а окончание ответа, связанное с числовой идентификацией маркеров кризиса, авторы этой статьи поставили в качестве задачи своих исследований.
Эта работа экономической мысли, как нам представляется, наглядно демонстрирует бессмертие человеческого духа: Людвиг фон Мизес продолжал логику своего учителя Ойгена фон Бём-Баверка; мы продолжаем традиции Карла Маркса, Георгия Валентиновича Плеханова, и многих других классиков экономической мысли, и всё это ради того, чтобы продвинуть знания человечества по самому главному вопросу – гуманитарному развитию цивилизации Земли.
Зафиксируем исходную позицию фон Мизеса по данному вопросу:
«Какими бы ни были обстоятельства, очевидно, что никакие манипуляции банков не могут обеспечить экономическую систему капитальными благами. Для устойчивого расширения производства нужны дополнительные капитальные блага, а не деньги или инструменты, не имеющие покрытия. Бум, вызванный кредитной экспансией, построен на песке банкнот и депозитов. Он должен закончиться крахом. Обвал происходит, как только банки, напуганные ускорением темпов бума, прекращают кредитную экспансию. Бум может продолжаться только до тех пор, пока банки готовы свободно предоставлять столько кредитов, сколько требуется производству для выполнения своих избыточных проектов, крайне противоречащих реальному состоянию предложения факторов производства и оценкам потребителей» [4, с. 292].
Это и есть начало ответа на вопрос Королевы. А чтобы не проглядеть очередной кризис, т.е. построить эффективную систему мониторинга мировых финансов, необходимо преобразовать вербальную формулу Мизеса в финансово-экономическую цифровую модель геоэкономики.
Коварство госдолга
Государственный долг опасен для национальной экономики не только тем, что может ввести нацию в состояние дефолта на международной арене, но главным образом тем, что он существенно перераспределяет ВВП в пользу предпринимателей и государства, снижая долю доходов основной части населения (примерно 90%). Это становится очевидным, если воспользоваться приведенной выше логикой двойственности финансово-экономического мышления и алгоритмом двойственного расчёта индекса Джини. Для наглядности рассмотрим пример, приведенный в табл. 2.
Таблица 2
Оценка влияния государственного долга на распределение ВВП
Обозначения: h, k, s – соответственно, наёмные работники, предприниматели, государственные служащие и их семьи.
Как показывает наш анализ, в большинстве стран мира численность субъектов факторов-капиталов в лице предпринимателей (k) и государственных служащих (s), включая членов их семей, не превышает 10% от общей численности населения. Основная же часть населения (90%) является наёмными работниками или, в современной терминологии, «человеческим капиталом» (h). Поэтому при децильной шкале распределения численности мы имеем соотношение h к (k+s) как 9 к 1. Ранее выполненные исследования показали [13], что ВВП в натурально-стоимостном исчислении стремится к распределению между факторами-капиталами в следующей равномерной пропорции: H:K:S = Yh:Yk:Ys, или U = 0,333U(h) + 0,333U(k) + 0,333U(s), где Y и U − соответственно произведенный и используемый ВВП.
Пусть 90% населения получает не 33,3% ВВП, а 40%, тогда «пассионарии» k+s получают 60%, поэтому децильное распределение ВВП в натурально-стоимостном исчислении будет отображаться пропорцией 4:6. Примем это распределение за базовый (стартовый) вариант нашего анализа влияния внутренней и внешней политики распределения и использования конечного общественного продукта. Коэффициент Джини для этого варианта равен 0,58. Это значение несколько выше, чем принятые нормальные практики распределения доходов, в которых g считается оптимальным на уровне 0,4 (отличие в методологии определения доходов на полный или усечённый круг факторов производства).
Теперь увеличим доходы «пассионариев» в два раза и, соответственно, уменьшим доходы основной части населения. По вышеприведенным схемам рассчитаем коэффициент Джини для экономического и финансового стиля мышления, который в обоих случаях равен g = 0,74.
И, наконец, рассчитаем второй вариант, отталкиваясь также от параметров нулевого (стартового) варианта: увеличим доходы «пассионариев» за счёт внешних заимствований, как бы, не изменяя напрямую доходы основной части населения. В этом случае для отображения распределения доходов нам придётся увеличить вдвое число децилей, получив в результате прямоугольное поле распределения натурально-стоимостных доходов (прямоугольная матрица 10 на 20). Коэффициент Джини для натурально-стоимостной части таблицы будет равен 0,865, а для финансовой 0,58, так как по ныне действующей логике поле распределения остаётся в виде квадратной матрицы 10 на 10.
В этом случае мы наблюдаем разительное расхождение прямого и зеркального отображения действительности: то, что для финансистов кажется неизменным, для населения оборачивается двукратным падением доходов, сначала относительным, а затем и абсолютным, так как пропорции национальной экономики оказываются сильно деформированными из-за, казалось бы, индифферентных по отношению к ним внешних долгов.
Эта же логика работает в международных отношениях развитых и развивающихся стран: развитые страны накапливают долги (сиречь – рисуют себе незаработанные доходы), а развивающиеся и недостаточно развитые страны терпят убытки из-за «неблагоприятной» мировой конъюнктуры.
Хитрая англо-саксонская логика зазеркалья Льюиса Кэрролла работает полным ходом, ставя в тупик профессоров экономики при озвучивании лицемерных вопросов. Что Вы хотели, то Вы и получили, причём здесь наука? Это − Бизнес Западной цивилизации!
По короткой дороге к истине
Юмор – это кратчайшая дорога к пониманию людьми друг друга. Когда человек настроен на спонтанный юмористический склад мышления, его креативные способности многократно возрастают, а поставленная цель не кажется недостижимой. Так, по-видимому, поступил Адам Смит, сравнивая рыночную регуляцию с сюрреалистической «невидимой рукой», образ которой вдохновляет уже десятое поколение экономистов. Так, очевидно, следует поступить и нам, стремящимся совместить экономическое и финансовое восприятие саморазвивающейся Мир-системы. Но, поскольку число рыночных пространств в нашей задаче удвоилось, то и «невидимых рук» нам потребуется не одна, как у Смита, а две. Кроме того, нам потребуется пара «невидимых ног», ведущих человечество по дороге эволюции к социальному прогрессу, а также голова, координирующая саморазвитие, создаваемой нами, цифровой Мир-системы. К тому же этот образ необходимо сделать видимым, т.е. сконструировать систему «белых» ящиков (рис. 8).
Назовём нашу мониторинговую модель геоэкономики по аналогии с эпохой цифровых технологий − Digital Mankind, или коротко – DiMa.
[1] Клоцвог Феликс Наумович, профессор, д-р экон. наук, ведущий специалист по макроэкономическому прогнозированию на модели Межотраслевого баланса, который выполнял расчёты для обоснования показателей Государственного плана СССР с 1960 по 1991 г. Это же он делал и для прогнозирования развития российской экономики вплоть до 2012 г., когда закончил свою земную жизнь и остался лишь в наших добрых воспоминаниях и своих научных трудах.
1. Chorafas D.N. Queen Elizabeth II and the Economists. – New York: Palgrave Macmillan, 2013. – 280 pp. – DOI: 10.1057/9781137332288.
2. Queen finally finds out no one saw the financial crisis coming – The Guardian, 2013. [Elektronnyy resurs] – www.theguardian.com.
3. Country comparison: debt – external. The World Factbook. [Elektronnyy resurs] – www.cia.gov.
4. Lyudvig fon Mizes. Teoriya ekonomicheskogo cikla. – Chelyabinsk: Socium, 2012. – 413 s.
5. Karl Marx. Das Kapital: Kritik der politischen Oekonomie. – Hamburg: Verlag von Otto Meissner, 1887.
6. Lyudvig Erhard. Blagosostoyanie dlya vseh. / Mirovaya ekonomicheskaya mysl': skvoz' prizmu vekov. V 5 t.: Vek global'nyh transformaciy. – Moskva: Mysl', 2004. – S. 316-321.
7. Simon Kuznets. National Income and Capital Formation, 1929-1932. –NBER Volume, 1934. [Elektronnyy resurs] – http://www.nber.org/books/kuzn34-1.
8. Gross Domestic Product / U.S. Bureau of Economic Analysis (BEA). [Elektronnyy resurs] – www.bea.gov (Retrieved 2019-02-23).
9. Al'fred Myuller-Armak. Predlozhenie po osuschestvleniyu social'noy rynochnoy ekonomiki. / Mirovaya ekonomicheskaya mysl': skvoz' prizmu vekov. V 5 t.: Vek global'nyh transformaciy. – Moskva: Mysl', 2004. – S. 306-313.
10. Val'ter Oyken. Osnovy nacional'noy ekonomiki. / Mirovaya ekonomicheskaya mysl': skvoz' prizmu vekov. V 5 t.: Vek global'nyh transformaciy. – Moskva: Mysl', 2004. – S. 263-286.
11. Gumilev L.N. Etnogenez i biosfera Zemli. – Sankt-Peterburg: Kristall, 2001. – 640 s.
12. Gini coefficient (Koefficient Dzhini). [Elektronnyy resurs] – http://en.wikipedia.org/wiki/File:Economics_Gini_coefficient.svg.
13. Ponomarev V. Antropologicheskaya politekonomiya: Koncepciya teorii samorazvitiya. – Saarbryuken: LAP, 2013. – 63 s.
14. Lazarev M.A., Laskin A.A. Rossiysko-kitayskie otnosheniya v novuyu epohu: strategiya partnerstva // Vestnik ekonomicheskoy bezopasnosti. – 2020. – № 1. – S. 262-266.
15. Rothbard M.N. Mises, Ludwig Elder von – in: Eatwell J., Milgate M., and Newman P. (eds.). The New Palgrave: A Dictionary of Economics, vol. 3. – Macmillan, 1987.
