Abstract. Purpose. The research is aimed at developing methods for creating highly productive and highly nutritious pasture agrophytocenoses, adapted to the extreme conditions of the arid zone of the Northern Caspian region. Methods. The paper provides an assessment of the productivity of perennial one-species (Agropyron) and poly-species (Agropyron, Eutoria, Kochia) agrophytocenoses for a five-year period of their vegetation, depending on the timing (autumn, spring) and sowing methods (ordinary, scattered). Results. These phytocenoses, created in the harsh climatic conditions of the semi-desert on light chestnut soils with a low level of fertility (humus – 0.68 %), starting from the first year, formed the yield 2–7 times higher than the natural pasture. According to the results of the study, it was revealed that a significant role in the creation of arid forage phytocenosis was played by the sowing method and species composition, including the scattered sowing method turned out to be more productive (in monospecific – by 57–70 %, in poly-species – by 63–82 %), the yield of the poly-species composition of the phytocenosis, starting from the second year, increased by 1–2 t/ha for all years of the study in comparison with the monospecific composition both on the row and on the spread method of sowing. Scientific novelty. All created agrophytocenoses for all variants had a fodder value 3–10 times higher than the natural pasture, including the presence of different plant species on the pasture increased the collection of fodder units in comparison with a single-species pasture by 1.5–2 times, and the spread method of sowing also increased the provision of pasture fodder with protein by 0.18–0.2 t/ha. Already by the second year of plant development, it was noted that the presence of shrubs and semi-shrubs on the forage lands creates better conditions than the aftermath of the corn crop for snow retention, and, accordingly, contributes to a greater accumulation of moisture in the soil.
arid pastures, agrophytocenosis, sowing time, degradation, sowing methods, forage value, productivity
Постановка проблемы (Introduction)
Из общей площади природных пастбищ России 73 % (50 млн га) сосредоточены на аридных территориях России. Аридные земли расположены на территории 11 субъектов Российской Федерации: в Республике Дагестан, Республике Калмыкия, Республике Башкортостан, Астраханской, Волгоградской, Самарской, Саратовской, Оренбургской, Ростовской областях, в Краснодарском и Ставропольском краях [1, с. 26]. Во всех этих регионах остро стоят вопросы создания кормовой базы, опустынивания, рационального природопользования и охраны окружающей среды [2, с. 608].
По проблемам сухих степей, полупустынных фитоценозов, деградации аридных пастбищ проводилось достаточно много серьезных отечественных и зарубежных исследований [3–11].
Производители кормов в Европе предлагают уменьшать долю пастбищных кормов и увеличивать скармливание кукурузного силоса с соевыми концентратами [12, с. 712], [13, с. 15]. Однако в этих предложениях не учитывается увеличение потребления концентрированных кормов, которые могли быть использованы самим человеком [14, с. 45]. Кроме этого, выпас скота оказывает исключительно благоприятное влияние на здоровье и продуктивность животных, так как на пастбищах они получают полноценный и легкопереваримый корм. При этом постоянное движение, свежий воздух, солнечный свет улучшают работу всех органов животного, усиливают обмен веществ, что способствует повышению продуктивности, лучшему росту и развитию молодняка, а также воспроизводству стада.
Поэтому, несомненно, больший интерес представляют работы, раскрывающие новое понимание роли вклада пастбищных кормовых угодий в глобальную продовольственную безопасность [15, с. 45].
Пастбищное животноводство в России является рентабельным, поскольку в бюджете животноводческих крестьянских хозяйств не предусмотрены расходы на восстановление и поддержание пастбищных угодий в продуктивном состоянии. В результате постоянная нагрузка от выпаса на растительный покров аридных пастбищ приводит к потере ими не только кормовой емкости, но и питательной ценности с выпадением высокобелковых бобовых трав (астрагалов, эспарцета, люцерны). В последнее десятилетие к такому разрушительному отношению к пастбищным фитоценозам прибавились еще и климатические изменения: аномальная жара и отсутствие осадков весной и летом, суховеи и ураганы, а также теплые и бесснежные зимы [16, с. 95], [17, с. 10].
Эти проблемы для Астраханской области особенно актуальны, так как вся ее площадь землепользования относится к опасной в отношении опустынивания: дефляции подвержено 2031,2 тыс. га земель, где на сбитых скотом пастбищах с изреженной растительностью образовалось 539 тыс. га развеваемых песков. На 579,9 тыс. га дефляционно опасных земель Астраханской области сельскохозяйственные угодья занимают 333,8 тыс. га. Наиболее активно процессы идут в Харабалинском, Енотаевском, Красноярском и Наримановском районах [18, с. 80].
Известно, что самым эффективным приемом сельскохозяйственного использования и восстановления низкопродуктивных земель является биологическая мелиорация. С одной стороны, этот прием позволяет не только значительно увеличить сбор пастбищного корма и объем заготовки сена, но и сделать этот корм высокопитательным. С другой стороны, под влиянием жизнедеятельности многолетних трав и травосмесей в почве происходят процессы, способствующие ее оструктуриванию, расширенному воспроизводству гумуса и накоплению питательных веществ [19, с. 227].
Цель наших исследований – разработать приемы создания высокопродуктивных и высокопитательных пастбищных агрофитоценозов, адаптированных к экстремальным условиям аридной зоны Северного Прикаспия.
Методология и методы исследования (Methods)
Регион исследования (север Астраханской области) – это наиболее засушливая часть Российского юга. Отличается высокими летними температурами (до + 45 °С в дневное время) и редкими осадками (120–240) мм за год, где на долю периода вегетации растений приходится 20–40 %. Продолжительность периода с температурами выше 10 °С достигает 180 дней. Сумма температур выше 10 °С составляет 3200–3400 °С. Осадки превышают испаряемость в 3–5 раз.
Анализ метеоусловий периода исследования (2016–2020 гг.) показал, что в сравнении со среднемноголетними данными температура воздуха увеличилась на 2–3 градуса, а годовая сумма осадков уменьшилась в среднем на 50 мм.
Исследования проводились на землях ФГБНУ «Прикаспийский аграрный федеральный научный центр Российской академии наук». Почвы опытного участка и контрольного (естественное пастбище – ООО «КХ «БагМас») светло-каштановые солонцеватые тяжелосуглинистые, имеют слабощелочную реакцию (рН = 8). В слое почвы 0-20см перед посевом содержалось гумуса – 0,68% (контроль – 0,67), азота щелочногидролизуемого – 21 мг/кг (контроль – 20), фосфора подвижного – 28 мг/кг (контроль – 29), калия подвижного – 298 мг/кг (контроль – 296). По результатам анализа и по данным группировок почв по обеспеченности анализируемых показателей было выявлено, что почва участков идентична и имеет обеспеченность по содержанию гумуса очень низкую (по методике Тюрина); азота щелочногидролизуемого – очень низкую (по методике Корнфилда); фосфора подвижного – высокую (по методике Мачигина); калия подвижного – высокую (по методике Мачигина).
Агротехника опыта представлена основной обработкой почвы плугом ПНЗ-35 и предпосевной обработкой – культивацией, боронованием, проводящимися непосредственно перед посевом, трактором МТЗ-82 с применением агрегатов КПС-5,5; БЗТС-1, послепосевным прикатыванием 3КВГ-1,4 [20, с. 38].
Определение урожайности проводилось укосным методом по методике ВНИИ кормов [21, с. 45]. Фенологические наблюдения – по методике И. Г. Грингофа, Ю. С. Лынова [22, с. 185]. Содержание питательных веществ в сухой массе кормовых трав определялась по соответствующим ГОСТ в агрохимцентре «Астраханский» (г. Астрахань). Дисперсионный анализ проводился с применением компьютерной программы Microsoft Excel 2010.
Схема опыта: площадь – 1 га, высеваемые растения – житняк гребневидный (Agropyron cristatum L.) (питомник ФГБНУ «ПАФНЦ РАН»), терескен серый (Eutoria ceratoides L.), прутняк простертый (Kochia prostrata L.) (Приаральская опытная станция, Казахстан). Полевой трехфакторный опыт: фактор А – срок посева: весна (площадь – 5000 м2), осень (площадь – 5000 м2), фактор В – видовой состав пастбищ: моновидовой (житняк), поливидовой (житняк, терескен, прутняк), в том числе по вариантам: рядовой и разбросной способ посева – по 1250 м2, фактор С – способ посева – рядовой с междурядьем 0,6 м (2500 м2) и разбросной (2500 м2). Контроль – естественное пастбище.
Нормы высева семян: житняк (моновидовое пастбище) – 20 кг/га, (поливидовое пастбище) -
Таблица 1
Фенологические спектры растений, используемых для создания кормовых угодий в аридном регионе
|
Виды растений |
Месяцы года |
|||||||||||||||||
|
I |
II |
III |
IV |
V |
VI |
VII |
VIII |
IX |
X |
XI |
XII |
|||||||
|
Терескен серый |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|||
|
Прутняк простертый |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
||
|
Житняк гребневидный |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|||
Примечание:
|
Фазы вегетации |
Условное обозначение |
|
Возобновление |
|
|
Ветвление (кущение) |
|
|
Цветение (колошение) |
|
|
Плодоношение |
|
|
Созревание, конец вегетации |
|
Table 1
Phenological spectra of plants used to create forage lands in an arid region
|
Plant species |
Months of the year |
|||||||||||||||||
|
I |
II |
III |
IV |
V |
VI |
VII |
VIII |
IX |
X |
XI |
XII |
|||||||
|
Eutoria ceratoides L. |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|||
|
Kochia prostrata L. |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
||
|
Agropyron cristatum L. |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|||
Note:
|
Vegetation phases |
Symbol |
|
Renewal |
|
|
Branching (tillering) |
|
|
Flowering (earing) |
|
|
Fruiting |
|
|
Ripening, end of vegetation |
|
По фенологическим спектрам видно, что житняк занимает небольшой период времени для создания поедаемой кормовой массы (март – май), с середины июня растения высыхают и переходят в разряд плохо поедаемых. При этом в зимний период это такой же подножный корм для скота. Кустарник терескен и полукустарничек прутняк, имея одинаковый фенологический спектр, не только почти в два раза дольше набирают кормовую массу, но и круглый год являются источником высокопитательного хорошо поедаемого корма.
Уже ко второму году развития растений было отмечено, что присутствие на кормовых угодьях кустарников и полукустарников создает лучшие условия, чем отава житняка для снегозадержания, а соответственно, и способствует большему накоплению влаги в почве.
По годам исследования мы определяли, как меняется видовой состав опытных агрофитоценозов (таблица 2)
Таблица 2
Изменение видового состава растений (%) агрофитоценозов по годам
|
Варианты опыта |
Год вегетации |
||||||
|
Срок посева |
Видовой состав |
Способ посева |
1-й |
2-й |
3-й |
4-й |
5-й |
|
Весенний |
Моновидовой |
Рядовой |
11/89 |
57/43 |
75/25 |
64/36 |
56/44 |
|
Разбросной |
13/87 |
68/32 |
81/19 |
78/28 |
65/35 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
9/91 |
64/36 |
83/17 |
88/12 |
76/24 |
|
|
Разбросной |
11/89 |
77/23 |
88/12 |
91/9 |
85/15 |
||
|
Осенний |
Моновидовой |
Рядовой |
76/24 |
77/23 |
73/27 |
70/30 |
55/45 |
|
Разбросной |
68/32 |
74/26 |
75/25 |
73/27 |
62/38 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
55/45 |
66/34 |
88/12 |
89/11 |
73/27 |
|
|
Разбросной |
56/44 |
74/26 |
89/11 |
93/7 |
88/12 |
||
Примечание:
В моновидовых посевах: числитель – житняк; знаменатель – разнотравье;
В поливидовых посевах; числитель – житняк + терескен + прутняк, знаменатель – разнотравье.
Table 2
Change in the species composition of plants (%) agrophytocenoses by years
|
Experience options |
Vegetation year |
||||||
|
Sowing time |
Species composition |
Sowing method |
1st |
2nd |
3rd |
4th |
5th |
|
Spring |
One-species |
Sown in a row |
11/89 |
57/43 |
75/25 |
64/36 |
56/44 |
|
Broadcast sowing |
13/87 |
68/32 |
81/19 |
78/28 |
65/35 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
9/91 |
64/36 |
83/17 |
88/12 |
76/24 |
|
|
Broadcast sowing |
11/89 |
77/23 |
88/12 |
91/9 |
85/15 |
||
|
Autumn |
One-species |
Sown in a row |
76/24 |
77/23 |
73/27 |
70/30 |
55/45 |
|
Broadcast sowing |
68/32 |
74/26 |
75/25 |
73/27 |
62/38 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
55/45 |
66/34 |
88/12 |
89/11 |
73/27 |
|
|
Broadcast sowing |
56/44 |
74/26 |
89/11 |
93/7 |
88/12 |
||
Note:
In monospecific crops: numerator – Agropyron cristatum; denominator – different grass;
In multi-species crops; numerator – Agropyron cristatum + Eutoria ceratoides + Kochia prostrata, denominator – different grass.
Результаты исследования показали, что если рассматривать изменение видового состава агрофитоценоза по вариантам опыта, то выявляются следующие закономерности:
- срок посева повлиял только в первый год вегетации, так как осенний срок дал возможность лучше развиться житняку, поскольку терескен и прутняк на всех вариантах весной не взошли, а первые всходы появились только в августе;
- разбросной способ дал лучшую возможность посеянным растениям заполнить опытные участки;
- моновидовые (житняковые) фитоценозы лучше развивались в первые два года – до тех пор, пока кустарник терескен и полукустарник прутняк не достигли полного развития, а также самосевом не начали распространяться по опытной территории, увеличивая процент встречаемости;
- начиная с 4-го года житняк стал выпадать из состава, поскольку в отсутствие выпаса со второго года в июне мы скашивали всю растительную массу с опытных участков на сено, а так как отава житняка в аридных условиях развивается только до фазы кущения (редко – до выхода в трубку), это препятствовало его самообсеменению, а терескен и прутняк к осени снова успевали подрасти и дать полноценные семена.
На пятый год вегетации, когда созрели семена житняка (июль), мы провели обсеменение фитоценозов боронованием всех участков.
Учет урожайности проводился в фазу колошения житняка (таблица 3).
Таблица 3
Динамика урожайности (т/га СВ) агрофитоценозов по годам исследования
|
Варианты опыта |
Год вегетации |
||||||
|
Срок посева (фактор А) |
Видовой состав (фактор В) |
Способ посева (фактор С) |
1-й |
2-й |
3-й |
4-й |
5-й |
|
Весенний |
Моновидовой |
Рядовой |
2,7 |
2,3 |
2,4 |
2,0 |
1,1 |
|
Разбросной |
3,8 |
3,4 |
3,7 |
3,1 |
1,9 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
2,6 |
3,3 |
4,2 |
3,6 |
2,4 |
|
|
Разбросной |
4,1 |
4,4 |
5,1 |
4,5 |
3,3 |
||
|
Осенний |
Моновидовой |
Рядовой |
2,8 |
2,2 |
2,3 |
2,0 |
1,0 |
|
Разбросной |
4,0 |
3,6 |
3,9 |
3,2 |
1,7 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
3,0 |
3,8 |
4,4 |
4,0 |
2,5 |
|
|
Разбросной |
3,9 |
4,6 |
5,6 |
5,0 |
3,8 |
||
|
Естественное пастбище – контроль |
1,1 |
0,9 |
0,8 |
0,8 |
0,5 |
||
|
НСР 05 общ. |
1,11 |
0,48 |
0,20 |
0,32 |
0,27 |
||
|
НСР 05 А |
0,55 |
0,24 |
0,10 |
0,16 |
0,14 |
||
|
НСР 05 В |
0,45 |
0,20 |
0,08 |
0,13 |
0,11 |
||
|
НСР 05 С |
0,40 |
0,21 |
0,07 |
0,12 |
0,10 |
||
Примечание:
Жирным шрифтом выделена несущественная разность.
Table 3
Yield dynamics (t/ha dry matter) of agrophytocenoses by years of study
|
Experience options |
Vegetation year |
||||||
|
Sowing time (factor А) |
Species composition (factor В) |
Sowing method (factor С) |
1st |
2nd |
3rd |
4th |
5th |
|
Spring |
One-species |
Sown in a row |
2.7 |
2.3 |
2.4 |
2.0 |
1.1 |
|
Broadcast sowing |
3.8 |
3.4 |
3.7 |
3.1 |
1.9 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
2.6 |
3.3 |
4.2 |
3.6 |
2.4 |
|
|
Broadcast sowing |
4.1 |
4.4 |
5.1 |
4.5 |
3.3 |
||
|
Autumn |
One-species |
Sown in a row |
2.8 |
2.2 |
2.3 |
2.0 |
1.0 |
|
Broadcast sowing |
4.0 |
3.6 |
3.9 |
3.2 |
1.7 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
3.0 |
3.8 |
4.4 |
4.0 |
2.5 |
|
|
Broadcast sowing |
3.9 |
4.6 |
5.6 |
5.0 |
3.8 |
||
|
Natural pasture - control |
1,1 |
0,9 |
1.1 |
0.9 |
0.8 |
||
|
НСР 05 general |
1,11 |
0,48 |
1.11 |
0.48 |
0.20 |
||
|
НСР 05 А |
0,55 |
0,24 |
0.55 |
0.24 |
0.10 |
||
|
НСР 05 В |
0,45 |
0,20 |
0.45 |
0.20 |
0.08 |
||
|
НСР 05 С |
0,40 |
0,21 |
0.40 |
0.21 |
0.07 |
||
Note:
An insignificant difference is highlighted in bold.
Полученные результаты показали следующее:
- все варианты созданных аридных пастбищных агрофитоценозов в течение пяти лет были более продуктивными (в среднем в 2–7 раз), чем природное пастбище, дисперсионный анализ показал наличие существенной разницы вариантов опыта в сравнение с контролем (НСР05общ. меньше, чем разность);
- в первый год разный видовой состав (фактор В) не имел существенного влияния на урожайность фитоценозов, поскольку терескен и прутняк начали всходить только к концу летнего периода;
- срок посева существенно повлиял на урожайность только в первый год вегетации, поскольку в фитоценозе весеннего посева 80–90 % составляли сорные однолетки (марь белая, овсюг, латук татарский и дикий, щетинники, щирицы) (таблица 2), а на участке осеннего посева – всего 24–45 %, при том, что житняк еще не достиг своего полного развития;
- продуктивность агроценозов на варианте разбросного способа посева оказалась выше, чем на рядовом, в монопосевах на 57–70 %, в поливидовых – на 63–82 %;
- урожайность поливидового состава фитоценоза начиная со второго года существенно увеличивалась по всем годам исследования в сравнении с монопосевами (житняк) и на рядовом и на разбросном способе на 1–2 т/га.
На третий год развития агрофитоценозов (срок полного развития многолетних растений) были определены химический состав и питательная ценность кормовой массы (таблица 4).
Таблица 4
Химический состав и питательная ценность сухой массы исследуемых многолетних кормовых растений
|
Показатели |
Единица измерения |
Терескен |
Прутняк |
Житняк |
Естественная растительность |
|
Содержание сухого вещества |
% |
91,9 ± 1,0 |
92,0 ± 1,0 |
87,8 ± 1,0 |
94,2 ± 1,0 |
|
Массовая доля сырой золы |
% |
10,1 ± 0,4 |
11,7 ± 0,5 |
7,3 ± 0,1 |
6,1 ± 0,05 |
|
Массовая доля сырого протеина (в пересчете на СВ) |
% |
6,91 ± 0,24 |
5,2 ± 0,2 |
7,9 ± 0,34 |
3,9 ± 0,26 |
|
Массовая доля сырой клетчатки (в пересчете на СВ) |
% |
32,5 ± 2,5 |
30,6 ± 2,5 |
34,6 ± 2,3 |
18,6 ± 2,4 |
|
Массовая доля сырого жира (в пересчете на СВ) |
% |
3,4 ± 0,04 |
3,1 ± 0,02 |
3,1 ± 0,40 |
2,40 ± 0,5 |
|
Кормовые единицы в 1 кг |
К.ед. |
0,70 |
0,74 |
0,63 |
0,52 |
Table 4
Chemical composition and nutritional value of dry matter of the studied perennial fodder plants
|
Indicators |
Unit of measurement |
Eutoria ceratoides |
Kochia prostrata |
Agropyron cristatum |
Natural vegetation |
|
Dry matter content |
% |
91.9 ± 1.0 |
92.0 ± 1.0 |
87.8 ± 1.0 |
94.2 ± 1.0 |
|
Mass fraction of crude ash |
% |
10.1 ± 0.4 |
11.7 ± 0.5 |
7.3 ± 0.1 |
6.1 ± 0.05 |
|
Mass fraction of crude protein (calculated on dry matter) |
% |
6.91 ± 0.24 |
5.2 ± 0.2 |
7.9 ± 0.34 |
3.9 ± 0.26 |
|
Mass fraction of crude fiber (calculated on dry matter) |
% |
32.5 ± 2.5 |
30.6 ± 2.5 |
34.6 ± 2.3 |
18.6 ± 2.4 |
|
Mass fraction of crude fat (calculated on dry matter) |
% |
3.4 ± 0.04 |
3.1 ± 0.02 |
3.1 ± 0.40 |
2.40 ± 0.5 |
|
Feed units in 1 kg |
Feed units |
0.70 |
0.74 |
0.63 |
0.52 |
В результате было выявлено, что используемые для создания кормовых угодий растения являются высокопитательными и превышают в основном по всем показателям естественную растительность полупустынных пастбищ.
На основании данных по питательности и с учетом доли участия каждого компонента в формировании общего урожая были рассчитаны основные кормовые характеристики пастбищных кормов по вариантам опыта (таблица 5).
Таблица 5
Сравнительная характеристика питательной ценности кормовой массы пастбищных кормовых угодий
|
Варианты опыта |
Кормовые единицы, т/га |
Сырой протеин, т/га |
||
|
Срок посева (фактор А) |
Видовой состав (фактор В) |
Способ посева (фактор С) |
||
|
Весенний |
Моновидовой |
Рядовой |
1,5 |
0,19 |
|
Разбросной |
2,3 |
0,29 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
3,0 |
0,30 |
|
|
Разбросной |
3,7 |
0,36 |
||
|
Осенний |
Моновидовой |
Рядовой |
1,4 |
0,18 |
|
Разбросной |
2,4 |
0,31 |
||
|
Поливидовой |
Рядовой |
3,1 |
0,31 |
|
|
Разбросной |
4,1 |
0,39 |
||
|
Естественное пастбище – контроль |
0,4 |
0,03 |
||
|
НСР05общ. |
0,36 |
0,06 |
||
|
НСР05А |
0,18 |
0,03 |
||
|
НСР05В |
0,15 |
0,02 |
||
|
НСР05С |
0,14 |
0,02 |
||
Table 5
Comparative characteristics of the nutritional value of the forage mass of pasture forage lands
|
Experience options |
Feed units, t/ha |
Crude protein, t/ha |
||
|
Sowing time (factor А) |
Species composition (factor В) |
Sowing method (factor С) |
||
|
Spring |
One-species |
Sown in a row |
1.5 |
0.19 |
|
Broadcast sowing |
2.3 |
0.29 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
3.0 |
0.30 |
|
|
Broadcast sowing |
3.7 |
0.36 |
||
|
Autumn |
One-species |
Sown in a row |
1.4 |
0.18 |
|
Broadcast sowing |
2.4 |
0.31 |
||
|
Multi-species |
Sown in a row |
3.1 |
0.31 |
|
|
Broadcast sowing |
4.1 |
0.39 |
||
|
Natural pasture - control |
0.4 |
0.03 |
||
|
LSD05general |
0.36 |
0.06 |
||
|
LSD05А |
0.18 |
0.03 |
||
|
LSD05В |
0.15 |
0.02 |
||
|
LSD05С |
0.14 |
0.02 |
||
В результате проведенных расчетов было выявлено:
- созданные агрофитоценозы по всем вариантам имеют кормовую ценность в 3–10 раз выше естественного пастбища;
- наличие на пастбище разных видов растений (в том числе и различных жизненных форм) увеличивает сбор кормовых единиц в сравнении с одновидовым пастбищем в 1,5–2 раза;
- обеспечение протеином пастбищного корма отличалось по вариантам опыта, в том числе большее (0,36–0,39т/га) имело корм с поливидовых пастбищ разбросного способа посева, а меньшее (0,18–0,19 т/га) – с моновидовых рядового способа посева.
Дисперсионный анализ показал наличие существенной разницы вариантов опыта в сравнение с контролем.
Обсуждение и выводы (Discussion and Conclusion)
В полупустынном регионе Северного Прикаспия в современных условиях усиления аридизации климата возможно создание пастбищ или сенокосов на светло-каштановых почвах, имеющих слабощелочную реакцию и низкий уровень плодородия (гумус – 0,68%).
Содержание в почве подвижных форм калия и фосфора в пределах 298 и 28 мг/кг соответственно в период посева многолетних растений было достаточным для формирования урожайности сухого вещества, в 2–7 раз превышающей естественное пастбище.
В первый год вегетации житняка большую часть фитоценоза весеннего срока посева (80–90%) составляли однолетние травы (марь белая, овсюг, латук татарский и дикий, щетинники, щирицы), а при осеннем посеве житняк составил 55–76 %.
Разбросной способ посева оказался более продуктивным (в моновидовых – на 57–70 %, в поливидовых – на 63–82 %), чем рядовой, так как растения получили большую площадь питания и, соответственно, лучше развивались, набирая большую кормовую массу.
Поливидовой состав агрофитоценоза оказался продуктивнее на 1–2 т/га по всем годам исследования, начиная от второго года, по всем вариантам опыта.
Все созданные агрофитоценозы по всем вариантам имели кормовую ценность в 3–10 раз выше естественного пастбища, в том числе наличие на пастбище разных видов растений увеличивало сбор кормовых единиц в сравнении с одновидовым пастбищем в 1,5–2 раза, а разбросной способ посева еще и увеличил обеспечение протеином пастбищного корма на 0,18–0,2 т/га.
1. Kulik K. N. Opustynivanie v Rossii i agrolesomelioraciya v bor'be s nim // Materialy Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferencii, posvyaschennoy 80-letiyu VNIALMI. Volgograd, 2011. S. 25–29.
2. Kulik K. N., Rulev A. S., Sazhin A. N. Global processes of deflation in steppe ecosystems // Russian Meteorology and Hydrology. 2018. No. 43(9). Rr. 607–612.
3. Bulahtina G. K., Kudryashova N. I., Podoprigorov Yu. N. Vliyanie kustarnikovyh zaschitnyh polos s ispol'zovaniem Tamariksa mnogovetvistogo (Tamarix Ramosissima Led.) polupustynnuyu pastbischnuyu ekosistemu // Izvestiya Nizhnevolzhskogo agrouniversitetskogo kompleksa: nauka i vysshee professional'noe obrazovanie. 2020. № 1 (57). S. 105–113. DOI: 10.32786/2071-9485-2020-01-11.
4. Vlasenko M. V., Kulik A. K. Sovremennoe sostoyanie stepnoy rastitel'nosti Pridonskih peschanyh massivov // Agrarnaya Rossiya. 2017. № 9. S. 22–29.
5. Dubenok N. N., Tanyukevich V. V., Hmeleva D. V., Domanina O. I. [i dr.] Zhivoy napochvennyy pokrov robinievyh polezaschitnyh lesopolos Rostovskoy oblasti // Nauchnaya zhizn'. 2018. № 12. S. 131–137.
6. Kulik K. N., Salugin A. N. Modelirovanie deflyacii aridnyh pastbisch s pomosch'yu markovskih cepey // Ekosistemy: ekologiya i dinamika. 2017. № 1 (4). S. 5–22.
7. Kulik K. N., Petrov V. I., Rulev A. S., Kosheleva O. Yu., Shinkarenko S. S. K 30-letiyu General'noy shemy po bor'be s opustynivaniem Chernyh zemel' i Kizlyarskih pastbisch // Aridnye ekosistemy. 2018. T. 24. № 1 (74). S. 5–12. DOI: 10.24411/1993-3916-2018-00001.
8. Tanyukevich V. V., Rulev A. S., Borodychev V. V., Tyurin S. V. [i dr.] Produktivnost' i prirodoohrannaya rol' polezaschitnyh lesonasazhdeniy Robinia pseudoacacia L. Prikubanskoy ravniny // Izvestiya vuzov. Lesnoy zhurnal. 2020. № 6. S. 88–97.
9. Borodychev V. V., Vlasenko M. V., Kulik A. K. Sezonnye izmeneniya kormovoy produktivnosti aridnyh pastbisch // Izvestiya NV AUK. 2021. № 1 (61). S. 14–24. DOI: 10.32786/2071- 9485-2021-01-01.
10. Kulik K. N., Manaenkov A. S., Salugin A. N., Kuzenko A. N. K voprosu o sostoyanii zaschitnogo lesorazvedeniya v Volgogradskoy oblasti // Izvestiya NV AUK. 2020. № 1 (57). S. 23–33. DOI: 10.32786/2071-9485-2020-01-02.
11. Kulik K. N., Belyakov A. M., Nazarova M. V. O metodologii formirovaniya agrotehnologicheskoy politiki na sovremennom etape. Izvestiya NV AUK. 2019. № 4 (56). S. 72–78. DOI: 10.32786/2071-9485-2019-04-8.
12. Van den Pol-Dessaar A., Vellinga T.V., Jonansen A. and Kennedy E. To graze or not to graze, that the question // Grassland Science in Europe. 2008. No. 13. Rr. 706–716.
13. Wilkins R. J. Advantages and disadvantages in using pastures and early-harvested silage in animal production systems // Agricultural University of Norway. 2003. Pp. 1–16.
14. Blagoveschenskiy G. V., Kononchuk V. V., Sobolev S. V. Sovremennoe kormoproizvodstvo v Evropeyskom sel'skom hozyaystve // Izvestiya Timiryazevskoy sel'skohozyaystvennoy akademii. 2019. № 3. S. 33–47. DOI: 10.34677/0021-342X-2019-3-33-47.
15. Santiago C., Martinez-Fernandez A., Jimenez-Carderon J. D., Vicente F. Identification of feeding systems used on dairy herds in Northern Spain: influence on milk performance // 26th General Meeting of the European Grassland Federation. Trondheim, 2016. Vol. 21. Rr. 43–48.
16. Tyutyuma N. V., Egorova G. S., Bulahtina G. K. Priem biologicheskoy rekul'tivacii degradirovannyh estestvennyh pastbisch v aridnoy zone Severnogo Prikaspiya: monografiya. Volgograd, 2017. 96 s.
17. Kul'zhanova S. N., Baydyusen A. A., Botabekova B. T., Zhumadilova N. B., Kenzhegulova S. O. Osobennosti vliyaniya antropogennyh faktorov na stepnye rasteniya i ih transformaciya // Kormoproizvodstvo. 2017. № 7. S. 7–12.
18. Vlasenko M. V., Kulik A. K., Salugin A. N. Ocenka ekologicheskogo sostoyaniya i poter' produktivnosti aridnyh pastbischnyh ekosistem Sarpinskoy nizmennosti // Aridnye ekosistemy. 2019. T. 25. № 4 (81). S. 71–81. DOI: 10.24411/1993-3916-2019-10075.
19. Dokina N. N., Mordvincev M. P. Osnovnye tehnologicheskie priemy sozdaniya i vosstanovleniya kormovyh ugodiy na nizkoproduktivnyh pahotnyh zemlyah zasushlivoy i suhoy stepi Yuzhnogo Urala // Zhivotnovodstvo i kormoproizvodstvo. 2020. T. 103. № 3. S. 215–228. DOI: 10.33284/2658-3135-103-3-215.
20. Shagaipov M. M., Bulahtina G. K., Puchkov M. Yu. Korennoe uluchshenie pastbischnyh ugodiy Astrahanskoy oblasti: metodicheskie rekomendacii. Moskva, 2009. 40 s.
21. Kutuzova A. A., Privalova K. N., Georgiadi N. I. Metodika effektivnogo osvoeniya mnogovariantnyh tehnologiy uluchsheniya senokosov i pastbisch v Severnom prirodno-ekonomicheskom rayone. Moskva, 2015. 68 s.
22. Gringof I. G., Lynov Yu. S. Metodicheskoe posobie po fenologicheskim nablyudeniyam. Leningrad, 1991. 201 s.
