Новосибирск, Новосибирская область, Россия
В статье рассматриваются вопросы, связанные с определением материального права и правил подсудности, подлежащих применению при обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество, в случае, если ипотечное правоотношение «осложнено» иностранным элементом. Данные вопросы условно именуются автором статьи как «коллизионный вопрос». Определяются наиболее юридически-значимые факты, влияющие на выбор применимого права. Анализируются нормы источников права, действующих на международном и государственном уровнях. Предпринимается попытка разрешить «коллизионный вопрос». Отстаивается позиция, согласно которой в случае, если предмет ипотеки находится на территории Российской Федерации, а залогодержателем выступает иностранный субъект, то коллизионная привязка lex rei sitae не может быть использована при определении материального права, подлежащего применению.
предмет ипотеки, обращение взыскания на заложенное недвижимое имущество, правоотношение, «осложненное» иностранным элементом, коллизионная норма права, коллизионная привязка, «коллизионный вопрос», подсудность, норма материального права.
Процессы глобализации мировой экономики, в результате которых мировое пространство превращается в единую систему, влекут за собой включение иностранного элемента в гражданско-правовые отношения [1. С. 3]. Участие иностранного элемента в гражданско-правовых отношениях залога недвижимого имущества становится распространенной практикой. Часто возникают ситуации, в которых залогодателем и (или) залогодержателем выступают лица, домицилированные в разных государствах, а предметом ипотеки выступает недвижимое имущество, находящееся в иностранном государстве. Эти обстоятельства подтверждаются, в частности данными обзора Аналитического центра по кредитованию и секьюритизации «Русипотека» [2] (далее – Обзор). Как отмечается в Обзоре, с 1 июля 2014 г. два российских банка – Сбербанк и ВТБ 24 – предлагают своим клиентам новую услугу – «зарубежная ипотека». Создание такого кредитного продукта и предложение одноименной услуги связано с тем, что лицо, домицилированное в Российской Федерации, практически не может получить кредит от иностранной кредитной организации на покупку недвижимости, находящейся в иностранном государстве. Поэтому в механизме правоотношений задействованы дочерние иностранные банки российских банков, которые осуществляют кредитование заемщиков.
Возможным правовым последствием неисполнения обязательств заемщика по возврату денежных средств, предоставленных по кредитному договору, может стать обращение взыскания на заложенное в обеспечение основного обязательства недвижимое имущество. При этом «осложненность» возникающих правоотношений иностранным элементом всегда влечет за собой постановку «коллизионного вопроса» [3. С. 186], решение которого при обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество является необходимым условием реализации залогодержателем его субъективного гражданского права [4. С. 165]. Отмечается, что от того, насколько правильно будет определен конкретный правоприменительный орган, компетентный рассматривать конкретное гражданское дело, и выбрано применимое материальное право, зависят качество вынесенного по этому делу решения, сроки рассмотрения дела, размер расходов и издержек, возможность исполнения данного решения за рубежом, и в конечном счете, эффективность и своевременность защиты субъективных прав заинтересованных лиц [5. С. 2]. Однако, несмотря на достаточную распространенность ипотечных отношений, «осложненных» иностранным элементом, и необходимость решения «коллизионного вопроса», правовых исследований в данной области практически нет. Исследованию вопросов международной подсудности и применимого материального права в делах об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество сегодня уделяется необоснованно мало внимания. Как следствие, определенные теоретико-концептуальные вопросы эффективного механизма обращения взыскания и реализации заложенного имущества в рамках современного международного сотрудничества пор не получили комплексного осмысления и обоснования [6. С. 2]. Эти вопросы были предметом рассмотрения в статье Плешановой О.П. «Международно-правовые аспекты обращения взыскания на предмет ипотеки», однако, осуществленное автором исследование уже потеряло актуальность, так как было проведено по состоянию на 1999 г. Некоторые правовые акты, нормы которых анализировались автором, уже давно утратили силу. Так, не действуют Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик Союза ССР (утв. ВС СССР 31.05.1991 N 2211-1) и Конвенция о юрисдикции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим вопросам (заключена в Брюсселе 27 сентября 1968 г.). По вопросам определения международной подсудности имеется ряд диссертационных работ: А.И. Щукин «Вопросы подсудности в международных договорах с участием России» [7], А.О. Осипов «Институт международной подсудности в арбитражном процессе» [8], С.Э. Гафаров «Основные модели международной подсудности гражданских дел в национальном праве» [9] и др., однако ни одно из исследований не затрагивает узкой проблематики –определения подсудности в деле об обращении взыскания на предмет ипотеки. Поэтому представляется, что настоящая статья, посвященная исследованию «коллизионного вопроса» в деле об обращении взыскания на недвижимое имущество, находящееся в залоге, имеет особую ценность и актуальность.
Участие иностранного элемента в правоотношениях всегда является основанием для постановки «коллизионного вопроса». Он возникает, если стороны не установили соглашением право, подлежащее применению. В правоотношениях по обращению взыскания на заложенное недвижимое имущество, «осложненных» иностранным элементом, «коллизионный вопрос»имеет две составляющие: 1) определение подсудности при рассмотрении дел об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество; 2) определение подлежащих применению норм материального права об обращении взыскания на предмет ипотеки.
Вопрос подсудности в делах об обращении взыскания на предмет ипотеки и о подлежащих применению нормах материального права, если ипотечное правоотношение «осложнено» иностранным элементом, не урегулирован специальными нормами гражданского законодательства о залоге. Однако принято считать, что ответ на «коллизионный вопрос» всегда содержится в привязке коллизионной нормы [10. С. 110], объективирующейся в разделе шестом части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации, а объективный критерий в привязке представляет собой наиболее значимые факты, имеющие юридическое значение [11. С. 147]. В правоотношениях по обращению взыскания на заложенное недвижимое имущество можно выделить два наиболее значимых факта. Первый – место нахождения недвижимого имущества. На наш взгляд, данный факт имеет юридическое значение прежде всего потому, что решение суда об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество будет исполняться по месту нахождения такого имущества. Второй факт, имеющий юридическое значение, – домицилий залогодержателя, так как последний является лицом, за которым закреплено право на иск об обращении взыскания на предмет ипотеки. В данной статье мы исходим из того, что залогодателем является лицо, домицилированное в Российской Федерации. Таким образом, принимая во внимание данные факты, возможны две основные ситуации. 1) Предмет ипотеки находится на территории иностранного государства, а залогодержателем выступает лицо, домицилированное в Российской Федерации. Например, гражданин, постоянно проживающий на территории Российской Федерации (залогодатель), заключил кредитный договор с дочерним юридическим лицом российского банка и приобрел за счет средств банка недвижимость, находящуюся на территории иностранного государства (иностранный объект). 2) Предмет ипотеки находится на территории Российской Федерации, а залогодержателем является иностранный субъект. Например, гражданин, постоянно проживающий на территории иностранного государства (иностранный кредитор-залогодержатель), и гражданин, проживающий в Российской Федерации (залогодатель), заключили договор займа, который был обеспечен ипотекой жилого помещения, находящегося в Российской Федерации.
Решение «коллизионного вопроса» в первой описанной ситуации (предмет ипотеки находится на территории иностранного государства, а залогодержателем выступает лицо, домицилированное в Российской Федерации) требует обращения к международным нормативным актам. На международном уровне действует Конвенция о юрисдикции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим вопросам, принятая 16 сентября 1988 г. в Лугано (далее – Конвенция Лугано) [12]. Конвенция Лугано применяется к отношениям, одним из участников которых является государство — не член Европейского союза, но член EFTA (The European Free Trade Association – Европейская ассоциация свободной торговли, в которую входят Исландия, Норвегия, Швейцария и Лихтенштейн). Поэтому в первой описанной ситуации возможны еще два варианта: а) предмет ипотеки находится в государстве – члене Европейского союза или EFTA; б) предмет ипотеки находится в иностранном государстве, не являющемся членом Европейского союза или EFTA.
Конвенция содержит нормы об исключительной подсудности споров при рассмотрении дел об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество. Так, «исключительную подсудность, независимо от домициля сторон, в исках, объектом которых являются вещные права на недвижимое имущество или владение недвижимым имуществом (на правах аренды, найма), имеют суды государства, в котором находится имущество». В иностранных правопорядках понятие «право на недвижимое имущество» имеет широкое содержание и может охватывать большой круг прав, включая права ипотечного кредитора (которые не выделяются в особую категорию прав) [13. С.17]. Таким образом, нормы об исключительной подсудности споров судам договаривающихся государств подлежат применению к правоотношениям по обращению взыскания на заложенное недвижимое имущество, а в качестве объективного критерия при определении подсудности используется привязка lex rei sitae. При этом для определения подсудности Конвенция вводит принцип «regardless of domicile», что означает отсутствие юридической значимости домициля залогодержателя (истца) и домициля залогодателя (ответчика) для определения подсудности.
Необходимо отметить, что в Российской Федерации «право на недвижимое имущество» не имеет такого широкого содержания, как в иностранных правопорядках, в соответствии с чем иск об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество не признается судами Российской Федерации иском о правах на недвижимое имущество [14. С. 215–217]. Данный подход к разрешению споров о подсудности однозначно установился в судах Республики Башкортостан, Кабардино-Балкарской Республики, Алтайского и Ставропольского краев, а также Белгородской, Брянской, Волгоградской, Иркутской, Липецкой, Новосибирской, Орловской, Самарской, Свердловской, Ульяновской и Псковской областей (по материалам судебной практики). Суды Российской Федерации не применяют правило об исключительной подсудности при рассмотрении дела об обращении взыскания на предмет ипотеки (см. Постановление Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 г. № 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации»; Обзор судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств (утв. Президиумом Верховного суда РФ 22.05.2013 г.)). Более того, Российская Федерация не принимает участие в Конвенции Лугано, в силу чего, на первый взгляд, нормы Конвенции и принцип lex rei sitae напрямую не могут применяться при определении подсудности по делу об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество, находящееся в стране – участнике Конвенции. Однако ст. 16 Конвенции предусматривается исключительная юрисдикция судов по вопросам о «правах на недвижимое имущество» (in rem), поэтому нормы Конвенции Лугано будут применимы, хотя Российская Федерация не принимает в ней участия. В то же время, О.П. Плешанова отмечает, что очевидна тенденция к расширению сферы применения Конвенции Лугано и распространения принципа «regardless of domicile» за пределы сферы применения в странах – участницах Конвенции.
Разрешение указанной (первой) ситуации также видится в инициировании и подаче российским залогодержателем иска об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество, находящееся на территории иностранного государства, в суд Российской Федерации, у которого нет формальных оснований отказать в рассмотрении данного иска. Закон не устанавливает запретов на вынесение решения судом Российской Федерации в отношении заложенного имущества, находящегося на территории зарубежного государства. Однако несмотря на возможность вынести такое решение, его исполнение в иностранном государстве маловероятно, так как решение суда Российской Федерации может быть как признано, так и не признано в иностранном государстве. В соответствии с этим следует вывод, что целесообразно предъявлять иск об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество в суд иностранного государства, так как в этом случае залогодержателю не придется сталкиваться с вопросами признания и исполнения решения суда на территории иностранного государства.
Второй составляющей «коллизионного вопроса» в первой описанной ситуации является проблема определения подлежащего применению материального права при обращении российским залогодержателем взыскания на заложенное недвижимое имущество, находящееся в иностранном государстве. Вышеназванная Конвенция не содержит коллизионных норм, посредством которых оно может быть определено. При этом в странах Западной Европы действует Конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам, открытая для подписания в Риме 19 июня 1980 г. (далее – Римская Конвенция) [15]. Согласно п. 3 ст. 4 Римской Конвенции, если «предметом договора является право на недвижимое имущество или право на использование недвижимого имущества, то предполагается, что договор наиболее тесно связан со страной, где находится это недвижимое имущество». К обращению взыскания на заложенное недвижимое имущество, которое берет свое начало из права залогодержателя предмета ипотеки, в зарубежных правопорядках причисляемого к правам на недвижимое имущество (о чем было упомянуто ранее), согласно п. 3 ст. 4 Римской Конвенции должны применяться нормы материального права государства, в котором находится заложенное имущество (принцип lex rei sitae). Однако п. 5 ст. 4 Римской Конвенции допускает исключение из принципа lex rei sitae: Если из обстоятельств в целом следует, что договор имеет более тесную связь с другой страной (не обязательно участвующей в Конвенции), то применяются нормы материального права этой страны. Наиболее тесная связь определяется нормами Римской Конвенции посредством концепции «характерного исполнения» (characteristic performance). Характерное исполнение следует рассматривать в качестве одного из связующих обстоятельств, подлежащих учету при определении права, с которым отношение имеет наиболее тесную связь [16. С. 145]. Данная концепция предполагает, что договор наиболее тесно связан с правопорядком, в котором сторона, осуществляющая характерное исполнение, имеет в момент заключения договора свое обычное место жительства или место нахождения административного центра. Таким образом, если залогодержателем и залогодателем выступают лица, домицилированные в Российской Федерации, а предмет ипотеки находится на территории иностранного государства, то при обращении взыскания на это имущество применению должно подлежать материальное право Российской Федерации.
Решение «коллизионного вопроса» во второй описанной ситуации (предмет ипотеки находится на территории Российской Федерации, а залогодержателем является иностранный субъект) до 01.01.2008 г. осуществлялось по правилам п. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (далее – Основы законодательства): «При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся... залогодателем в договоре залога». Федеральным законом от 18 декабря 2006 г. N 231-Ф3 настоящие Основы признаны не действующими на территории Российской Федерации с 1 января 2008 г.
В части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) содержится ряд коллизионных норм, имеющих общий, абстрактный, отсылочный характер, позволяющих на основе заложенного в эᴛᴏй норме объективного критерия определить, право какого государства должно подлежать применению. Например, ст. 1213 ГК РФ устанавливает правила определения права, подлежащего применению к договору в отношении недвижимого имущества, а ст. 1205 и 1205.1 ГК РФ – право, подлежащее применению к вещным правам. Однако данные нормы, содержащие привязки, которые аналогичны привязкам lex rei sitae, имеющие место в ст. 6 Конвенции Лугано, п. 3 ст. 4 Римской Конвенции, не могут быть применены при определении материального права в случае обращения взыскания на предмет ипотеки в правоотношениях с иностранным элементом, поскольку в Российской Федерации за правом залогодержателя обратить взыскание на заложенное недвижимое имущество не признается вещный характер. Данное право имеет обязательственную природу и направлено на возможность получить удовлетворение из стоимости заложенного недвижимого имущества, в связи с чем, обращая взыскание, залогодержатель не претендует на само недвижимое имущество. Д.И. Мейер, рассуждая о «чистом» праве залога (праве на обращение взыскания на предмет залога и получение удовлетворения за счет стоимости предмета залога), отмечал, что право требовать продажу предмета залога нельзя признать правом на чужую вещь, потому что право требовать продажу отнюдь не содержится в праве собственности» [17. С. 438]. Право залога, как и право на обращение взыскания на предмет ипотеки, не являются вещными правами или правами на недвижимое имущество, а иск об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество не признается российскими судами иском о правах на недвижимое имущество (см. п. 6 Постановления Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 г. № 10-П; п. 2.1 Обзора судебной практики утв. Президиумом Верховного суда РФ 22.05.2013 г.).
Несмотря на договорный характер меры защиты в виде обращения взыскания на заложенное недвижимое имущество, обращение взыскания на предмет ипотеки не связано с толкованием, правами и обязанностями сторон, исполнением и прекращением договора. Поэтому обращение взыскания на заложенное имущество не может подпадать под действие норм ст. 1215 ГК РФ, определяющих сферу действия права, подлежащего применению к договору, в том числе как последствие неисполнения или ненадлежащего исполнения договора. Право залогодержателя обратить взыскание на заложенное недвижимое имущество возникает при нарушении основного обязательства, обеспеченного ипотекой, а не обязательства, возникающего из договора ипотеки.
В некоторых случаях право залогодержателя обратить взыскание на предмет ипотеки возникает при существенном нарушении обязанностей, вытекающих из договора об ипотеке – ст. 35, 39 Федерального закона от 16.07.1998 г. №102-ФЗ (ред. от 05.10.2015) «Об ипотеке (залоге недвижимости)». Более того, обращение взыскания является не мерой ответственности, а мерой защиты, которую залогодержатель может реализовать или отказаться от ее реализации. Вопрос об обращении взыскания как мере ответственности дискуссионный. Е.В. Пантюхина [18. С. 121], А.В. Спиркина [19. С.84], Е.Ю. Конев [20. С. 106] указывают, что обращение взыскания на заложенное недвижимое имущество необходимо квалифицировать как меру ответственности. Иной позиции придерживается А.В. Мочалова [21. С. 29]. Мы склонны полагать, что обращение взыскания на предмет ипотеки не является мерой ответственности. Поэтому нормы ст. 1205, 1205.1, 1213,1215 ГК РФ также не могут быть использованы при определении подлежащих применению норм материального права.
Однако несмотря на несостоятельность вышеуказанных вариантов решения «коллизионного вопроса» во второй описанной ситуации, российский законодатель все же предусмотрел ответ на него. Видится, что материальное право, подлежащее применению в деле об обращении взыскания на предмет ипотеки должно определяться согласно ст. 1211 ГК РФ. В соответствии с п. 1 ст. 1211 ГК РФ к договору применяется право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. Стороной, которая осуществляет исполнение по договору ипотеки, в соответствии с пп. 17 п. 2 ст. 1211 ГК РФ признается залогодатель в договоре залога. Таким образом, поскольку залогодателем выступает лицо, домицилированное в РФ (это оговорено в начале статьи), обращение взыскания на заложенное недвижимое имущество будет осуществляться по российскому материальному праву. Необходимо отметить, что хотя наиболее значимыми фактами являются место нахождения заложенного недвижимого имущества и домицилий залогодержателя, в данной ситуации законодатель не использует их в качестве объективного критерия, содержащегося в коллизионной привязке. Представляется, что законодатель тем самым решает проблему, по которой привязка lex rei sitae не может использоваться при определении материального права, подлежащего применению, а также представляет залогодателю правовые преимущества как более слабой стороне спора по сравнению с залогодержателем, обладающим всей полнотой права обратить взыскание на предмет ипотеки. Однако даже в случае применения привязки lex rei sitae результат решения «коллизионного вопроса» был бы таким же. Что касается правил подсудности рассмотрения дел об обращении взыскания, если залогодержателем является иностранное лицо, а заложенное недвижимое имущество находится на территории Российской Федерации, то в соответствии с п. 2 и пп. 2 п. 3 ст. 402 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пп. 1 п. 1 ст. 247 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело будет рассматриваться соответствующим судом Российской Федерации.
В заключение необходимо отметить, что при решении «коллизионного вопроса» в деле об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество наиболее значимыми объективными критериями, содержащимися в коллизионной привязке, являютсяместо нахождения недвижимого имущества и место нахождения залогодержателя. Принимая во внимание данные условия, возможны две основные ситуации: 1) предмет ипотеки находится на территории иностранного государства, а залогодержателем выступает лицо, домицилированное в Российской Федерации; 2) предмет ипотеки находится на территории Российской Федерации, а залогодержателем является иностранный субъект. Ответ на «коллизионный вопрос» в любой из двух выделенных ситуаций всегда носит «усложненный» и «противоречивый» характер, что определяется столкновением различных правопорядков и проблемами толкования отдельных терминов, их содержания (например, иска о праве на недвижимое имущество). Вместе с тем, любой затруднительный и замысловатый «коллизионный» вопрос должен быть решен. Полагаем, что решение «коллизионного вопроса» в первой ситуации заключается в целесообразности предъявить иск об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество в суд иностранного государства, а подлежащее применению материальное право должно определяться по принципу характерного исполнения (characteristic performance). Во второй описанной ситуации при обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество будет применяться процессуальное и материальное право Российской Федерации.
1. Basedow, Jürgen. The effects of globalization on private international law// Legal aspects of globalization: conflict of laws, internet, capital markets and insolvency in a global economy, 2010.
2. Обзор Аналитического центра по кредитованию и секьюритизации «Русипотека». Режим доступа: http://rusipoteka.ru/ipoteka_i_nedvizhimost/ipoteka_stati_2014/zarubezhnaya_ipoteka/ (дата обращения: 08.08.2015 г.).
3. Campuzano Diaz, Beatriz. Latest developments in EU private international law // Cambridge, 2011.
4. Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств. Вопросы теории и практики.- М., 2007.
5. Мамаев А.А. Международная судебная юрисдикция по гражданским делам с участием иностранных лиц : автореф. дис. канд. юрид. наук.-Хабаровск, 2001.
6. Кутафин Д. О. Унификация и гармонизация норм права о залоге в международном частном праве: автореф. дисс. канд. юрид. наук. -М., 2007.
7. Щукин А. И. Вопросы подсудности в международных договорах с участием России : автореф. дисс. канд. юрид. наук. -М., 2013.
8. Осипов А.О. Институт международной подсудности в арбитражном процессе: автореф. дис. канд. юрид. наук.- М., 2013.
9. Гафаров С. Э. Основные модели международной подсудности гражданских дел в национальном праве: автореф. дис. канд. юрид. наук.- Саратов, 2012.
10. Толстых B.JI. Коллизионная норма на современном этапе развития международного частного права // Вестник НГУ. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2004, Т. 2: Вып. 1. - С. 193-200.
11. Брун М.И. Введение в международное частное право // Вестник гражданского права. Научный журнал. М.: ООО «Издат. дом В. Ема», 2006, № 2: Т. 6.- С. 109-184.
12. Конвенция о юрисдикции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим вопросам (заключена в Лугано 16 сентября 1988 г.). Режим доступа: http://eu-law.ru/2011/11/lugano-2// (дата обращения:10.08.2015 г.).
13. Плешанова О.П. Международно- правовые аспекты обращения взыскания на предмет ипотеки // Право и экономика. 1999. № 6.
14. Бочарникова К.В. Применение правил о подсудности в деле об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество // Проблемы правового обеспечения безопасности личности, общества и государства: сборник статей по материалам ежегодной международной научно- практической конференции/ Под ред. С.А. Полякова. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2015.-С. 211-217.
15. Конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам, открытая для подписания в Риме 19 июня 1980 г. Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/901889343 (дата обращения 11.08.2015 г.). Российская Федерация не принимает участия в Римской Конвенции.
16. Шулаков A.A. Коллизионные нормы как выражение принципа «наиболее тесной связи» в международном частном праве // Право и образование. 2007. № 10.-С. 145-156.
17. Мейер Д.И. Русское гражданское право. По исправленному и дополненному 8-му изд. 1902 г. -Изд.- 3-е, испр.-М., 2003.
18. Пантюхина Е.В. Правовое регулирование жилищной ипотеки в законодательстве Российской Федерации: дис. канд. юрид. наук.- М., 2001.
19. Спиркина А.Н. Обращение взыскания на имущество по обязательствам как основание прекращения права собственности: дис. канд. юрид. наук.- Краснодар, 2003.
20. Конев Е.Ю. Гражданско-правовая ответственность по договору ипотеки: вопросы теории и практики: дис. канд. юрид. наук.- Белгород, 2004.
21. Мочалова В.А. Гражданско-правовые вопросы обращения взыскания на заложенное недвижимое имущество: научно-практическое пособие: Юстицинформ; Москва.-2013.
