Москва, г. Москва и Московская область, Россия
Данная статья представляет собой аналитический обзор зарубежных научных исследований по политической философии, социологии и культурологии, рассматривающих понятие контейнерной модели общества. Автор предпринимает попытку проследить основные вехи в истории возникновения понятия и его эволюцию. Работы будут рассматриваться в хронологическом порядке, в зависимости от того, в каком году вышло данное исследование. В процессе анализа будет уделено внимание следующим аспектам: какова роль понятия контейнерной модели общества в контексте данного труда; какую исследовательскую цель преследуют авторы рассматриваемых работ; каковы ее общие выводы. Особый акцент будет сделан на сочинениях политического философа У. Бека, социологов А. Виммера и Н. Глик Шиллер.
"контейнерная модель общества", национальное государство, миграционные исследования, культура, общество.
«Контейнерная модель общества» или «контейнерная» теория общества – понятие, не так давно появившееся в зарубежной гуманитарной науке и пока не имеющее высокой степени разработанности в отечественной. В данной статье мы проведем краткий историографический обзор появления и использования данного понятия в зарубежных научных публикациях, а также отметим исследовательские области, в которых понятие «контейнерной» модели общества находит применение.
Главной особенностью «контейнерной» теории общества является то, что данное понятие было введено в социально-гуманитарные исследования post factum, чтобы обозначить устаревшую научную парадигму и заняться поиском способов ее преодоления. Иными словами, «контейнерная» теория общества – скорее не теория в полном смысле этого слова, а условная дефиниция для обозначения модели, парадигмы, в русле которой до 80-90-х годов ХХ в. велась большая часть социологических, культурологических и философских изысканий. В определенной степени можно утверждать, что специалисты, ответственные за «изобретение» понятия «контейнерной» модели (и о которых речь пойдет ниже), стремились таким способом обозначить свой разрыв с предыдущей научно-исследовательской традицией, наметить новые теоретические положения и методологическую базу.
Первое, что следует сделать, это вычленить научные области, в которых начала фигурировать «контейнерная» парадигма. Это – социология, политическая философия, культурология и антропология, в частности миграционные исследования. Если область политической философии представляет Ульрих Бек, который одним из первых ввел в научный обиход понятие «контейнерной» модели общества, то такие исследователи, как Андреас Виммер, Нина Глик Шиллер, Мартин Зёкефельд и Забина Хесс, используют «контейнерную модель общества», соответственно, в миграционных исследованиях, культурологии и политической социологии. При этом все названные специалисты проводили научные изыскания в смежных областях и имели сходный объект исследования, так или иначе связанный с национальным государством и миграционными потоками.
Ульрих Бек назвал «современную» социологию «дисциплинирующей силой», потому что в ходе любого социологического исследования идет процедура «членения социального пространства» [1, c. 47], которая действует по следующим параметрам:
- Предполагается «государственное распоряжение пространством»: общество возглавляется национальным государством. В конечном счете, эти два понятия отождествляются, и «общественный строй» приравнивается к «государственному строю». В таком виде «современные общества» приобретают самостоятельность и независимость друг от друга, «ибо во властном пространстве национального государства они удобно устраиваются, словно в контейнере» [1, c. 48]. При этом У. Бек подмечает парадокс, состоящий в том, что в то время, как национальное государство предполагает политическую составляющую, отождествляемое с ним общество не имеет этой составляющей, так как политическая деятельность сосредотачивается в руках государственной власти.
- Второй пункт логически вытекает из первого – государство – «контейнер», претендующий на территориальную однородность, стандартизирует все виды социальных практик – язык, рынок труда, культуру и пр.
- Одновременно с этим существует и косвенно поддерживается «эволюционистское представление о самих себе» [1, c. 49]. Иначе говоря, государственное общество –«контейнер» отделяет себя от других обществ, причисляя их к «развивающимся» и, таким образом, подчеркивая собственное превосходство.
Для У. Бека «контейнерная модель общества» является метафорой национально-государственной общественной модели, созданной в трудах М. Вебера и К. Маркса и демонстрирующую свою несостоятельность в эпоху глобализации. В монографии «Что такое глобализация?» он посвящает ему один параграф, чтобы впоследствии с помощью других исследовательских парадигм искать возможные пути выхода из «территориальной ловушки», которую готовит современной науке «контейнерная модель общества».
Источником формирования «контейнерной» модели у Бека выступает доминирующее положение национального государства и его политическая власть.
Спустя несколько лет после выхода монографии Бека социолог Андреас Виммер и антрополог Нина Глик Шиллер применили контейнерную парадигму для исследования проявлений так называемого методологического национализма в социальных науках [5].
Авторы рассматривают проявления так называемого методологического национализма в общественных исследованиях.Особенный интерес для нас представляет его аспект, который авторы описывают как «территориализацию социально-научного воображаемого и сужение аналитического фокуса до границ национального государства» [5, c. 307]. По словам авторов, долгое время общественные науки занимались тем, что разрабатывали «паутину социальной жизни» внутри контейнера национального общества, а всё то, что по каким-либо причинам не вписывалось в рамки контейнера, попросту отсекалось в ходе сбора данных и их анализа [5, c. 307]. «Контейнерная модель общества» заключала в себя культуру, экономику, государственный строй, которые рассматривались как составные структурирующие элементы единого целого. При этом главные теоретические дебаты велись вокруг того, какой из данных элементов имеет первостепенное значение для выстраивания общественной системы. Так, Маркс указывал в качестве такового экономику, Парсонс – культуру и т.д. Для Виммера и Глик Шиллер здесь важно то, что никто из теоретиков не задавался вопросом, почему границы того или иного общества нарисовались именно в данном виде, и каковы могут быть последствия этой методологической лимитации.
Виммер и Глик Шиллер прослеживают историю формирования «контейнерной модели общества» в научной историографии, начиная с последних десятилетий XIX до конца ХХ в. Авторы выделяют три фазы.
Первая занимает временной промежуток примерно с 1870 г. до Первой мировой войны. Авторы характеризуют этот период интенсивным строительством национальных государств и формирования национального самосознания в том виде, в каком они с небольшими изменениями существуют до сих пор. Кроме того, в это время идет активное развитие капитализма и экономическая экспансия африканских и южноамериканских земель, что провоцирует увеличение миграционной рабочей силы. Пересечение вышеназванных явлений приводит к созданию и усилению института пограничного контроля и регулирования миграционных потоков, как чужеродных для национальной системы элементов. Как пишут Виммер и Глик Шиллер, концепции «этнического» общества постепенно вытесняют взращенный Просвещением образ «гражданского» общества [5, c. 313]. Теперь люди, в первую очередь, подразумевают нацию, объединенную общим наследием и родиной, вне зависимости, куда уехал один из членов данной нации [5, c. 314].
Важными историческими вехами второй фазы являются Первая мировая война и Великая депрессия 30-х годов. «На наш взгляд, снижение уровня глобальной экономической интеграции в течение этого периода побуждало и способствовало качественному скачку в построении национального государства и появлению «контейнерной» модели в социальных науках» [5, c. 317]. Особая роль в создании контейнерной модели, по мнению авторов, принадлежит Чикагской социологической школе. Социальный строй, имеющий место внутри определенного национального государства и являющийся его составной частью, стал априорным условием, как социальных наук, так и миграционных исследований [5, c. 317]. Таким образом, факты существования потоков трудовой миграции в предыдущие периоды игнорировались, а фигура современного мигранта превратилась в нечто чужеродное и воплощение потенциальной помехи для социального строя, «характерного» для данного общества. Поэтому единственным способом устранения этой угрозы была ассимиляция, понимаемая как полное растворение мигранта внутри государственного контейнера. Виммер и Глик Шиллер отмечают, что, хотя многие исследования приверженцев Чикагской школы собирали многочисленные данные, свидетельствующие о наличие транснациональных связей и внутренней инфраструктуры в мигрантской среде, эта информация воспринималась как проявление «транзитного феномена», который исчезнет в ходе ассимиляции.
Наконец, третью фазу авторы отождествляют со Второй мировой и последовавшей за ней «холодной войной». Колониальному строю приходит конец, мир разделяется на множество суверенных государств. Теперь каждый индивид, чтобы стать частью мирового общества, должен был, для начала, иметь собственную суверенную страну. По Виммеру и Глик Шиллер, в этот период окончательно оформляется взаимосвязь между национальным мышлением и «контейнерной моделью общества», причем не только в общественно-политическом дискурсе, но и в социальных науках. Складываются четыре понятия народности:
- Народ – суверенное единство, имеющее политическую власть.
- Народ – совокупность граждан государства с равными правами.
- Народ – группа обязательной солидарности.
- Народ – этническая общность с общей судьбой и культурой [5, c. 308].
Как и Бек, Виммер и Глик Шиллер связывают «контейнерную модель общества» с национальным государством. Подобно Беку, они используют «контейнерную» модель, чтобы обозначить предшествующую научно-исследовательскую парадигму, которая, по их мнению, изжила себя и уже не отвечает запросам современной социальной науки. Однако, в отличие от Бека, в своей статье авторы ведут поиск исторических, социальных и политических детерминант складывания «контейнерной модели общества» в социальных исследованиях. Кроме того, Виммер и Глик Шиллер косвенно отмечают факт трудности отхода от «контейнерной» модели. Дело не только в глубокой укорененности этой модели в социальных науках. Проблема в том, что на протяжении долгих лет основные положения «контейнерной» модели воспринимались, как непререкаемые нормы, и всё здание современных социологических наук и миграционных исследований было построено именно в соответствие с канонами, диктуемыми контейнерной парадигмой.
Стоит заметить, что концепция «контейнерной» модели общества и методологического национализма в том виде, в котором они были сформулированы в работах Бека, Виммера и Глик Шиллер, впоследствии нашли широкое применение в других научных работах, посвященных социологическим, культурным, антропологическим и миграционным исследованиям.
Характерным примером является вышедший в 2009 г. сборник статей «Интеграции нет?!» под редакцией культурного антрополога и специалиста по миграционным исследованиям Забины Хесс [2]. В своем предисловии к сборнику она, ссылаясь на Бека и Виммера с Глик Шиллер, пишет о «контейнерной» модели, как о тупиковом явлении в миграционных исследованиях, пути выхода из которого будут последовательно искать авторы статей, включенных в сборник. В соответствие с интерпретацией Хесс, в политическом и социальном дискурсе «контейнерная» модель олицетворяет «нормированное представление о гомогенном обществе как о краеугольном камне для мирного сосуществования» [2, c. 19]. Однако особенностью использования «контейнерной» модели в рамках данного сборника является то, что сквозь ее призму Хесс и другие авторы анализируют понятие интеграции, демонстрируя это на примере европейской (и главным образом, немецкой) миграционной политики. В конкретном случае исследовательский фокус направлен не столько на формирование дискурса национального государства-контейнера, а на то, какое влияние это оказывает на процесс конструирования образа мигранта в европейском контексте. Так, авторы отмечают усиливающуюся роль общественного дискурса о «ведущей» или «главенствующей» культуре (Leitkultur) и о национальном консенсусе по поводу ценностей, что проявляется в звучащих всё громче требованиях «ассимилироваться» [2, c. 18]. Данные требования обосновываются необходимостью для мигранта адаптироваться к демократическому строю, присущему въездной стране, а также дискурсом о правах человека, соблюдение которых, якобы, становится проблематичным при отсутствии ассимиляции. Таким образом, «контейнерная» модель у Хесс фигурирует в качестве своеобразной метафоры, символизирующей суть ассимиляторских требований. От мигранта требуется «перепрыгнуть» из одного контейнера, подразумевающего культуру и ценности его бывшей родины, в другой – немецкий контейнер [2, c. 20]. В случае, если этого процесса не происходит, интеграция мигранта считается несостоявшейся.
Критикуя утопичность и негибкость подобных требований, Хесс, во-первых, призывает признать фундаментальную гетерогенность общества и конфликтность его процессов, как неизбежные составляющие социальной системы. Во-вторых, во избежание конструирования «контейнерной модели общества» в социальных науках автор предлагает «транснационализировать» культурные и общественные исследования с помощью введения в них перспективы migration-mainstreaming [2, c. 20]. По мнению Хесс, данная перспектива позволит отойти от контейнерно-интеграционной парадигмы в миграционных исследованиях и взглянуть на образ жизни и деятельность, которые имеют транснациональный характер и не укладываются в строгие рамки национально-государственных границ, как на норму [2, c. 20].
Таким образом, статья Хесс и статьи сборника под ее редакцией представляют собой, с одной стороны, стремление найти новые точки опоры и научные парадигмы, используя которые можно по-новому взглянуть на проблемы миграции и миграционной политики в современном мире. С другой стороны, это также попытка применить новые методы на практике – последующие статьи сборника посвящены противоречиям политики мультикультурализма, бытованию внутри общественно-политического нарратива образа «неуправляемого» мигранта, проблеме так называемого «параллельного общества» и т.д. В отличие от работ Бека, Виммера и Глик Шиллер авторы статей сборника «Интеграции нет?!» стремятся практически использовать теоретические разработки, касающиеся «контейнерной» модели. Заметим, на практике применяется не контейнерная парадигма сама по себе. Для Хесс и других авторов сборника, подобно Беку, Виммеру и Глик Шиллер, она знаменует опять же комплекс устаревших подходов к изучению социальных процессов. Однако противоречия этих подходов демонстрируются уже на конкретных примерах, и, исходя из них, ищутся новые подходы и способы преодоления «контейнерной» модели.
«Контейнерная» модель общества в том виде, в котором ее разработали и представили Бек, Виммер и Глик Шиллер, продолжает фигурировать в работах, в той или иной степени касающихся миграционной тематики.
Например, «контейнерную» модель упоминает М. Зёкефельд [3], ссылаясь на Виммера и Глик Шиллер. В данном примере это упоминание носит чисто прагматическую функцию: в статье Зёкефельда речь идет о парадигме культурной дифференции. Иными словами, автор критически рассматривает понятие «культуры», которое, по его словам, представляет собой перманентно изменяющийся конструкт, чья задача – играть роль «ассимилирующей и интегрирующей модели» [3]. По мнению Зёкефельда, данную функцию понятие «культуры» исполняет именно в контексте национально-государственного императива, где общество систематизируется и упорядочивается по принципу «контейнера».
В русле культурологической перспективы трактует понятие «контейнера» М. Шток [4]. В своей монографии «Вкус джентрификации», основываясь на эмпирических данных, автор на примере берлинских ресторанов, специализирующихся на этнической гастрономии, показывает процесс конструирования определенной национальной культуры как гомогенного целого, относящегося к четко очерченным географическим рамкам (арабская кулинарная культура, итальянская кулинарная культура и т.д.). Особенностью работы М. Шток выступает то, что в ее интерпретации «контейнерная» модель – это уже не комплексное обозначение устаревших методологических подходов, ориентировавшихся на национальное государство. «Контейнер» в контексте данного исследования является частью авторского понятийно-категориального аппарата, призванного обозначить конкретный социальный феномен.
Понятие «контейнерной» модели общества является относительно новым. Главным образом, до сих пор оно применялось в области социологии и политической философии, представляя собой мишень для критики, так как данное понятие мыслилось в качестве собирательного для теоретических парадигм, ставивших феномен национального государства во главу угла. Однако в последнее время в научно-исследовательских работах наметились тенденции к использованию понятия контейнерного общества как понятия, которое подразумевает непосредственно процессы формирования социальных и культурных дискурсов в современном обществе. А именно – стремлению заключить социальный феномен или совокупность социальных феноменов в жесткие границы.
1. Бек У. Что такое глобализация? [Текст] / Пер с нем. А. Григорьева и В. Седельника; Общая редакция и послесл. А. Филиппова. – М.: Прогресс-Традиция, 2001. – 304 с.
2. Hess S., Moser J. Jenseits der Integration. Kulturwissenschaftliche Betrachtungen einer Debatte [Текст] / S. Hess, J. Binder, J. Moser // No integration?! Kulturwissenschaftliche Beiträge zur Integrationsdebatte in Europa. – Bielefeld: transcript Verlag, 2009. – S.11 – 25.
3. Sökefeld M. Zum Paradigma kultureller Differenz [Текст] // Johler R., Thiel A. Europa und seine Fremde: die Gestaltung kultureller Vielfalt als Herausforderung, 2007, S. 41-57.
4. Stock M. Der Geschmack der Gentrifizierung. Arabische Imbisse in Berlin. [Текст] – Bielefeld: transcript Verlag, 2013. – 352 S.
5. Wimmer A., Glick Schiller N. Methodological nationalism and beyond: national-state building, migration and the social sciences. [Текст] // Global networks. A journal of transnational affairs. – Oxford: John Wiley & Sons Ltd & Global Networks Partnership, 2002. – Vol.2, Issue 4. - p. 301 – 334.
