Статья посвящена анализу порядка престолонаследия в России XIV–XVII вв. и выявлению его преимуществ. Констатируется, что в Московском княжестве и Московском государстве переход монаршей власти регламентировался обычным правом и осуществлялся по прямой нисходящей линии от отца к старшему сыну. Данный порядок престолонаследия имел ряд неоспоримых преимуществ по сравнению с другими способами перехода-получения верховной власти.
Московское княжество, Московское государство, история русского права, власть монарха, престолонаследие, обычное право.
Наряду со становлением и укоренением в политикоправовом сознании государей, элиты и общества Московского княжества, а затем Московского государства концепции самодержавия происходило изменение механизма перехода верховной государственной власти от одного правителя к другому по сравнению с ранее принятым. Как и эволюция доктрины самодержавия в целом, процесс формирования нового порядка передачи-получения верховной монаршей власти был растянут во времени. Он также не носил строго прямолинейного характера, предполагавшего неукоснительное следование заранее определенному набору требований. В своих ключевых чертах данный процесс завершился к XVII в., когда некогда новаторская, но впоследствии уже ставшая традиционной модель перехода престола от одного государя к другому окончательно приобрела статус «старины», незыблемого политико-правового обычая и одного из неотъемлемых атрибутов власти монарха в Московском государстве.
В отличие от Древнерусского (Киевского) государства и других русских княжеств, в которых монаршая власть переходила от одного князя к другому на основании лествичного права, т.е. в порядке родового старшинства, в Московском княжестве изначально утвердился иной порядок престолонаследия, а именно по прямой нисходящей линии от отца к старшему сыну. Для своего времени это было серьезным политико-правовым новшеством, поскольку принцип родового правопреемства строго соблюдался в XIII в. и в целом признавался в XIV в. [1] Вряд ли можно назвать конкретную и тем более единственную причину, в силу которой в Московском княжестве установился семейный, а не родовой порядок престолонаследия. Скорее всего, здесь имела место совокупность факторов: влияние сильного земского социального строя в Суздальской земле и затем в Московском княжестве; определенные политические реалии XIV–XV вв.; события, происходившие в жизни княжеского семейства; идеологические моменты, связанные с религиозно-теоретическим осмыслением политической практики и поиском оптимальной модели перехода престола, наиболее соответствующей постепенно формировавшейся самодержавной форме правления.
1. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М., 2005. С. 183.
2. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1998. С. 419–420.
3. Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 2003.
4. Черняев Н.И. О русском самодержавии // Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. М., 1998.
5. Первое послание Курбскому (1564) // Послания Ивана Грозного. СПб., 2005. С. 10, 284.
6. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581) // Послания Ивана Грозного. СПб., 2005. С. 213.
7. Каравашкин А.В. Идея преемственности власти в России XVI — первой трети XVII вв. // Российская монархия: вопросы истории и теории. Воронеж, 1998. С. 27.
8. Казанский П.Е. Власть Всероссийского императора. М., 1999. С. 342.
9. Проект Россия. М., 2007. С. 329–330.
10. Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М., 2003. С. 30–40.
11. Васильев А.А. Консервативная правовая доктрина России: общетеоретические аспекты. М., 2012. С. 169, 183–184.
12. Проект Россия. М.: Эксмо, 2007. С. 263.
13. Величко А.М. Философия русской государственности. СПб., 2001. С. 232.
14. Зызыкин М.В. Царская власть и Закон о престолонаследии в России // Зызыкин М.В. Царская власть в России. М., 2004. С. 34.
