Юридический институт Российского университета дружбы народов (кафедра истории права и государства, профессор кафедры)
Москва, Россия
Россия
ГРНТИ 10.07 Теория государства и права
ББК 670 Общая теория права
ТБК 70 Общественные науки в целом
Статья содержит подробный анализ изданной в 2014 году монографии Камо Сарибековича Даллакяна, посвященной исследованию феномена этнонации в контексте политико-правовой проблемы государственного конструирования этнической общности, рассматриваемой автором монографии с позиций сравнительно-исторического и естественно-позитивного подходов. В рецензии отмечается актуальность монографического исследования, восполняющего определенный пробел в системе научного знания, оригинальность авторского подхода к изучению феномена этнонации, подробно описывается структура исследования и отмечаются наиболее значимые с точки зрения рецензента моменты в содержании монографии. Делается вывод о том, что монография К.С. Даллакяна вносит существенный научный вклад в развитие политических и правовых наук, выводя дискуссию этнонации на обширную междисциплинарную область исследования.
этнонация, этническая общность, нация, нация-государство, этния, этничность, элита, идеология, глобализация, этнофрагментация, этноиммиграция, суверенитет, миграция
Изданная в 2014 году научная монография Камо Сарибековича Даллакяна [1] представляет собой комплексное научное политико-правовое исследование по актуальной на сегодняшний день политико-правовой проблеме государственного конструирования этнической общности и восполняет определенный теоретический пробел. В монографии проведен подробный анализ генезиса этнонации, с позиций сравнительно-исторического и естественно-позитивного подходов исследуется феномен образования и существования этнонации. Дается детальный анализ исторического возникновения этнической общности, рассматриваются гносеологические способы репрезентации этнонации в конститутивной функции этничности. Автор не останавливается на рассмотрении правовых, исторических, политологических и теоретических предпосылок образования этнонации, ее политических и правовых характеристиках, а предлагает собственный методологический подход к созданию действенной картины этногенеза.
В юридической и политологической науках уже рассматривались те или иные вопросы этнонации, однако, комплексное изучение этнонации до настоящего времени отсутствовало. Отдельные проблемы этнонации исследовались В.А. Тишковым, Р. Г. Абдулатиповым, М. Н. Губогло, А. Г. Здравомысловым, В. Р. Чагиловым, В. А. Авксентьевым, А. Н. Майборода, О. А. Бельковым, между тем, ряд политико-правовых вопросов остался неисследованным. В этом плане монография первая теоретическая попытка комплексного изучения этнонации и представляет значительный научный интерес.
Автору удалось на основе комплексного анализа обособить проблему этнонации, систематизировано изложить весьма существенный теоретический материал.
Монографическое исследование включает 10 глав, охватывая следующие содержательные вопросы. Первая глава посвящена анализу аффиляции в ходе совместной социальной деятельности людей. Автор поясняет, что люди сплачиваются и осознают общность на разных объективных и субъективных основаниях с целью обеспечить свое биологическое и социальное существование. Общности, складывающиеся на этнической основе, занимают особое место, и главной задачей монографии является комплексное изучение генезиса подобного рода общности как политико-правового субъекта.
Во второй главе, посвященной этнической общности, предлагается авторское определение этнической общности как самодостаточной замкнутой общественной системы и продукта взаимодействия социальных отношений внутри общности в определенных исторических условиях [1, с. 22]. Автор принимает во внимание, что юриспруденция изучает не объективные закономерности, управляющие этнической общностью как общественным явлением, не законы сосуществования или последовательности этнического феномена во времени и в пространстве, а правовые нормы, условные правила, правоприменительную практику, причем правовые явления изучаются с точки зрения сущего, действительно регулирующего те или иные проявления жизни этнической общности. В теории и практике юриспруденции эти нормы, как политико-правовое явление, изучаются не под ракурсом должного или желательного, а как общеобязательные установленные государством определенные правила поведения в пределах своих действий, при этом государство рассматривается как организация политической власти, которая обеспечивает управление делами всего общества с помощью права и специально созданного государственного аппарата.
Третья глава посвящена историко-стадиальному анализу разновидностей этнических общностей. Процесс исторического зарождения и формирования этнических общностей – этногенеза рассматривается в триаде «стадо – род – племя», в качестве основных этносоциальных подразделений первобытнообщинной формации. С созданием надплеменных объединений – союзов племен или соплеменности – родоплеменная замкнутость расшатывалась, началась делокализация племени, и в период появления общественной власти и сложения ранних государств племенные союзы консолидировались и постепенно начали преобразовываться в новый исторический тип этнической общности – народности как исторически сложившаяся культурная, экономическая, территориальная, конфесиональная и языковая этническая общность. В эпоху складывания буржуазных отношений, бурного развития производительных сил и производственных отношений, параллельно с расширением территории государств происходило сближение народностей в новую, высшую историческую форму этнической общности – этнонацию как исторически сложившуюся, устойчивую этническую общность на основе единства историко-географического происхождения, территории, языка, самосознания, экономической и культурной жизни.
В четвертой главе изложена авторская типологизация этнических общностей: этнонации или глобальные этнические общности, которые имеют государственное образование и (или) систему общенародных институтов, публичное влияние которых распространяется на абсолютное большинство населения, имеют желание и возможность стать актором международных отношений [1, c. 54]; субэтнические общности, как следствие неполного сближения, слияния, ассимиляции иноэтнических образований или результат сепарации, территориального, конфессионального, расового обособления части народа [1, c. 56]. Этноконтуры даже самых консолидированных и гомогенных народов дискретны и неустойчивы. Помимо основной общности имеются небольшие по численности группы людей, небольшая часть этнической общности, которая представляет собой достаточно сильную своеобразную диалектную, культурную, языковую, религиозную, психическую, бытовую вариацию; малоэтнические или квазиэтнические общности – своеобразная совокупность людей, обладающая этнической характеристикой и не являющаяся подразделениями других, глобальных этнических общностей [1, c. 57].
В пятой главе исследуются основные признаки этнодифференциации. Поскольку в авторской интерпретации этнонация – самодостаточное целое, то такое целое должно отграничиваться от других подобных себе образований. Для решения этой задачи автор подробно анализирует существующие признаки дифференциации этнических общностей по культуре, языка, религии, этническому самосознанию, этнониму, исторической судьбе, этногенетическому мифу.
Автор не сосредотачивается на поиске большего признака этнической подразделения, но закладывает логическую основу для выделения интегрального показателя этнодифференциации. Совершенно удачно доказывается, что каждый из этнодифференцирующих факторов этнонации является переменным, в зависимости от методологии исследования, системы координат и имеет различные проявления, той или иной степени «очевидности» в коммунальном проявлении. При этом особое внимание уделяется этнополитической мифологии. Именно этнополитическая мифология «легитимизирует» право этнонации на политико-правовое оформление определенной территории, развитие этнической культуры, религии, языка и т. д., суверенное право на международное участие.
В шестой главе раскрывается вопрос, каким образом этническое транслируется, переносится, т. е. этническое – не только субстанция, но и субстрат – первооснова и носитель определенных свойств, что и позволяет в полной мере представить субстанциональную основу этнического и преодолеть бесконечное перечисление этнических определителей, которые свое концентрированное выражение нашли в термине «этничность». Автор обращается к примордиалистскому, инструменталисткому и конструктивистскому подходам понимания этничности, и переносит акцент не на формальные признаки этничности, а на совокупность этнических черт, характеристик, свойств как интегральных показателей. Этничность является основной и единственной этноопределяющей категорией для всех этнических общностей вообще и для этнонации, в частности, которая человеческое общество превращает в этническое.
Оперирование одним лишь понятием этнической субстанции «этничность» не исчерпывает изучение этнонации, ибо этнонация может представляться как этнокультурный комплекс, некая культурная совокупность, созданная функционально с ней связанным исходным этническим элементом. Но, как справедливо заметил автор, для превращения этнической общности в этнонацию нужны объективные предпосылки, основанные на социальных и материальных факторах (демография, экономика, территория, этничность и т. д.) в соответствии с закономерностями общественного развития. Среди прочих в монографии выделяются: функциональное противодействие процессам деэтнизации и аккультурации; национальный гнет; низкий социально-экономический уровень жизни или существенное падение темпов экономического развития; элементы природно-географо-территориальные, экологические, этнокультурные и т. п. Между тем, нацеленная на решение определенных методологических задач формализованная оценка производства, динамики природной среды и ее ресурсов и т. д. имеет узкоприкладное значение и не удовлетворяет строгим требованиям научного анализа. Как справедливо заметил О. А. Бельков: «По мере того как народы втягиваются в процесс модернизации и добиваются на этом пути определенных результатов, расширяется и диапазон их потребностей» [2].
В определенных условиях этническая общность превращается, экстраполируя марксистский анализ классов, из общности «в себе» в общность «для себя» (глава семь). Автор выделяет 3 таких признака: во-первых, осознание своей этнической особости по сравнению с окружающими, отличия от других подобных образований, что находит проявление и закрепление в самосознании; во-вторых, восприятие себя в качестве самостоятельного актора социальной и политической жизни, подчеркнутая забота и стремление к сохранению качественной определенности (самовоспроизводство) и культивированию своей самобытности; в-третьих, стремление, процесс и результат этнонационального самоопределения [1, c. 106].
В монографии доказывается, что процесс сложения этнонации не может произойти a priori, неорганизованно. Ведь этнонация не является синкретическим учреждением, в пределах которого повсеместно и сразу все проникаются общими идеями и целеполаганием, а вместе с ними и стереотипами, правовым поведением. «Не будет преувеличением сказать, что любое [этно]национальное движение – это, прежде всего движение элит», – пишет В. А. Тураев [3, с. 60].
Первоначально из творческой интеллигенции появляются активисты общественного мнения, лидеры, которые создают этнонациональные институты – этнокультурные центры, фольклорно-этнографические объединения, творческие коллективы, общины, союзы – целью деятельности которых является популяризация народного фольклора, традиций, возрождение языка, популяризация этнонациональных героев и т. п. Можно согласиться с автором, что этнонация существует не субъективным переживанием индивидов своей этнонацией, а политикой элиты, обеспокоенной интересами своей этнонации, а порой и укреплением собственной социальной базы. Элита и основная масса этнонации в своих интересах и в происхождении могут и не совпадать, элита или часть ее может иметь даже иноэтническое происхождение. В седьмой главе проводится анализ идеологии в качестве важного инструментария формирования этнонации. Идеология вырабатывается сознательной деятельностью небольших групп этнонации – профессиональной интеллигенцией (элитой, лидерами). Идеология имеет особое значение своим высоким объединяющим потенциалом действенности этнонационалистической пропаганды, для мобилизации всех или почти всех членов этнонации как в индивидуальном (личностном) так и в коллективном порядке для суверенного обладания всеми экономическими, социальными, культурными, политическими и гражданскими правами. Идеология содержит, во-первых, представление об этническом превосходстве, вечной, неизменной, органической монолитной целостности этнонации, лишенной внутренних противоречий; во-вторых, конкретное представление о четком и однозначном решении социально-экономических проблем, отражающих наиболее болезненные моменты действительности (этнонация живет плохо и имеет право жить лучше); в-третьих, стимулы к этнонациональной мобилизации для достижения поставленных социальных, экономических и политических целей; в-четвертых, претензии этнонации на особое место в политической структуре мира, исключительные права этнонации на территорию и на самоопределение (идеология коренизации) [1, c. 117].
В главе восемь К.С. Даллакян детально анализирует современную глобализацию и выделяет такие ее основные тенденции как информатизация и развитие коммуникации; взаимосвязанность и взаимозависимость современной экономики; глобализация экологического кризиса; глобальная и коллективная безопасность; унификация этничности. Отдельно рассматривается этнофрагментация, как контртенденция глобализации. Выполненный анализ отечественных и зарубежных ученых показывает, что глобализация в грубой форме нивелирует этнонациональные ценности, игнорируя рациональную индивидуализацию, стремится формировать у людей новые идентичности [4], мотивы и образ действий. Тенденции к гомогенизации, постепенная девальвация этнонациональных ценностей и традиций, трансформация и «деконструирование» сопротивляющейся этничности, со всеми ее институтами социальной, политической и нравственной самозащиты, грубая трансплантация норм в систему терминальных ценностей этнического, оказывается чрезвычайно болезненной, деморализующим образом действует на людей, порождая когнитивный диссонанс и массовую фрустрацию, чувство личной и коллективной беспомощности и апатии. К.С. Даллакян пришел к выводу, что к такому ускоренному восприятию всего этого человек, как самый открытый и чувствительный к разного рода социокультурным трансформациям, оказывается не готов. Человек отторгает подобные тенденции как чужое и готов активно противостоять им, что свидетельствует о несоответствии этого природе человека, неестественности процесса слияния разного этнического. В процессе этничность неминуемо приобретает социальное значение для всех членов общности. Объединение по этническому признаку становится самым доступным способом противостояния и в процессе самовыражения начинает выступать как самоопределяющийся субъект [1, c. 139].
Особое достоинство подготовленной К.С. Даллакяном монографии, имеющей научно-прикладное значение, является то, что она не исключительно теоретизированна, а имеет весьма существенное значение для теории и истории государства и права, для политологии и профильных гуманитарных наук, так как позволяет объективировать генезис нации-государств в его сопряжении с феноменом суверенитета в условиях глобализации (глава девять). Интересны суждения автора относительно суверенитета государства: новым компонентом является институциональное расширение трансграничного общения муниципалитетов разных стран с передачей значительной части координационных функций международным и региональным организациям; с созданием надгосударственных институтов происходит добровольное ограничение и делегирование части суверенных прав, тем самым международное законодательство приобретает верховенство и высшую юридическую силу по сравнению с национальным, расширяется круг вопросов, которые не могут считаться внутренним делом одного государства в суверенном режиме; государство все чаще сталкивается с проблемами, источник которых находится за пределами его юрисдикции и концепция внешнего военного вмешательства приобретает определенную легитимность; деформируется социальное партнерство государства и общества – государство все в большей степени отдаляется от общества, «автоматически» снижаются социальные обязательства, широкие слои населения отчуждаются от системы власти, после выборов общество значительно исключается из политической жизни и уровень влияния общества на государство продолжает уменьшаться [1, c. 156].
Разумеется, столь весомое научное исследование такой категории как суверенитет, столь смелые суждения не могут не вызывать дискуссий и разногласий, что, несомненно, свидетельствует о высоком научном уровне вышедшего в свет монографического исследования.
В частности дискуссионным является вопрос эрозии суверенитета нации-государства. Соглашаясь с тем, что в условиях глобализации вносятся определенные коррективы в содержание суверенитета, принимая во внимание существующие политико-правовые реалии в международной жизни, в то же время в исследовании не нашли свои отражения комплекс характеристик суверенитета и бесспорные доводы в пользу суждений автора.
В десятой главе исследуется миграция в целом и этническая иммиграция в частности. Описаны теоретические и эмпирические модели миграции, представлена правоприменительная практика миграционной политики Европейского Союза. Подробно раскрывается сущность и содержание этноиммиграции и авторское определение этноиммиграции, как массовое перемещение, когда этнофор добровольно покидает этноареал (или ареал его длительного проживания) и переселяется в иное географическое пространство [1, c. 187].
В рецензируемой работе заслуживает внимания и авторская интерпретация нелегальной миграции. Автор углубился в детали миграционного процесса, и охватывает широкий спектр причин и следствий, политико-правовых аспектов миграции, тем самым создает новое теоретизирование по заявленной теме.
Рецензирование монографии К.С. Даллакяна «Этнонация: проблема государственного конструирования этнической общности» показало ее высокий содержательный уровень, актуальность выбранной темы, теоретическую и прикладную востребованность, научную новизну и актуальность сделанных автором выводов. В тоже время оправдано выдвижение в адрес автора определенных рекомендаций, которые могут быть полезны при осуществлении дальнейших научных изысканий.
Прежде всего, как нам кажется, прослеживается некая «увлеченность» автора обстоятельным усугублением в этнологическое изучение этнической общности. Казалось бы, в некоторых случаях такая развернутая интерпретация уводит автора от предмета исследования или вносит определенную неоднозначность, как повелевает формальная логика, однако, данное обстоятельство свидетельствует о творческом характере исследования, обостряет уровень «дискуссионности» и может стать хорошим подспорьем для исследователей. Несомненно, замеченное рецензентами, не влияет на общую положительную оценку монографии.
Рецензируемая монография написана как для практикующих юристов, политологов, специалистов гуманитарных наук, работников органов государственной власти и местного самоуправления, так и для ученых-теоретиков профильных специальностей, студентов, аспирантов и для всех, интересующихся проблемами этнонации. Работа написана научным языком, читается с большим интересом.
Монография К.С. Даллакяна «Этнонация: проблема государственного конструирования этнической общности» вносит существенный научный вклад в развитие политических и правовых наук, выводя дискуссию этнонации на обширную междисциплинарную область исследования.
1. Даллакян К.С. «Этнонация: проблема государственного конструирования этнической общности. М.: Изд.-во ВУ МО РФ, 2014. – 248 с.
2. Бельков О. А. Антиномии национализма // НАВИГУТ. 2005. № 5.
3. Тураев В. А. Этнополитология : учеб. пособие. М., 2004.
4. Кувалдин В. Б. Глобализация – светлое будущее человечества? Внешняя политика и безопасность Современной России 1991–2002. М. : Росспэн, 2002.
