Кабардино-Балкарская Республика, Россия
Аннотация. В последнее время в сельском хозяйстве наблюдается снижение темпов роста. Причину последнего видят в своеобразной насыщенности и росте конкуренции на внутреннем рынке агропродовольственной продукции. В этой ситуации одним из направлений и источников стимулирования роста сельского хозяйства выступает развитие экспорта, поиск новых внешних рынков. Цель – эмпирическая проверка гипотезы об экспорте сельскохозяйственной продукции как факторе роста сельского хозяйства и региональной экономики с доминирующим агропродовольственным сектором и формулировка направлений и инструментов повышения экспортного потенциала в сельском хозяйстве Северного Кавказа. Эмпирической основой проверки выдвинутых положений выступают данные официальной статистики, систематизированные в сборниках Росстата за период с 2005 по 2017 гг., а также выборочные данные авторов. Методическую основу составляет совокупность статистических, экономико-математических и дескриптивных методов, обеспечивающих анализ эмпирических (статистических) данных, выявление динамических и структурных тенденций в экспорте сельхозпродукции в субъектах Северного Кавказа и формулировку предложений, обеспечивающих эффективное использование экспортного потенциала в сельском хозяйстве субъектов Северного Кавказа. В статье исследуются состояние, динамические и структурные тенденции в экспорте и импорте продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе. Новизна результатов: а) выявлена, формализована и квантифицирована зависимость экспорта продукции сельского хозяйства от объема валовой продукции сельского хозяйства, а также розничного оборота продовольственных товаров и импорта; б) сформулирован вывод о стимулирующей роли экспорта и импорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на динамику валовой продукции сельского хозяйства макрорегиона в условиях достижения предельности другими факторами (производственными и потребительскими) роста; в) выдвинуты предложения, направленные на повышение объема и эффективности экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе. Полученные результаты являются новыми как по объекту исследования (сельское хозяйство Северного Кавказа), так и по используемым статистическим данным. В отдельных случаях они подтверждают ранее полученные другими авторами результаты, в других представляют новые тенденции в развитии макро и регионального сельского хозяйства.
Северный Кавказ, сельское хозяйство, экспорт, импорт продовольствия и сельскохозяйственного сырья.
Постановка проблемы (Introduction)
В последнее время активизировался поиск источников, направлений и механизмов, способных вдохнуть новый импульс в угасающий рост в сельском хозяйстве [1, 2, 3]. Основное внимание уделяется импортозамещению [4, 5, 6, 7]. Однако имеется еще один важный сегмент развития национального сельского хозяйства, который связан с экспортом сельскохозяйственной продукции и продовольственных товаров [9, 10, 11, 12, 13][1]. Как в практическом, так и исследовательском, плане заслуживает внимания оценка состояния, выявление основных динамических и структурных тенденций, а также определение перспектив развития данного направления в сельском хозяйстве Северного Кавказа.
Сельское хозяйство Северного Кавказа в географических границах, включающих республики Адыгею, Дагестан, Кабардино-Балкарию, Калмыкию, Карачаево-Черкесию, Ингушетию, Северную Осетию-Аланию, Чечню, а также Краснодарский и Ставропольский края [14], является одним из передовых в России. В
Отмеченные особенности объясняются более высокими темпами роста продукции сельского хозяйства Северного Кавказа по сравнению с аналогичным показателем по России. Так за период с 2000 по 2016 гг. объем продукции сельского хозяйства Северного Кавказа вырос в 9,5 раза, тогда как в России в целом только в 7,1 раза. Эта особенность характерна для всего постсоветского периода. Например, за период с 1995 по 2000 гг. объем продукции сельского хозяйства в целом на Северном Кавказе вырос в 4,8 раза, тогда как по России – только в 3,8 раза. А за период 2000–2005 гг. по Северному Кавказу прирост составил 2,2 раза, а по России – только 1,8 раза. Аналогичное наблюдается также и в период с 2010 по 2016 гг., когда объем продукции сельского хозяйства Северного Кавказа вырос в 2,13 раза, а России – только в 2,09 раза. Сопоставление последнего периода с предыдущим указывает на то, что темпы роста на Кавказе стали снижаться, тогда как в целом по России расти. Весьма примечательна ситуация в отдельные периоды нового десятилетия. В частности, если в
В ряду основных факторов роста сельского хозяйства макрорегиона важное место занимают экспорт и импорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья. За период 2005–2010 гг. экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе вырос в 2,4 раза. Правда, в целом по России в 2,5 раза. В то же время с 2010 по
Методология и методы исследования (Methods)
Теоретико-методологическую основу настоящего исследования составляют работы по территориальному разделению труда и организации, производственной специализации территории [15, 16, 17], межрегиональной торговле [18, 19, 20], а также более широкая методологическая платформа – гравитационные теории [21].
Исследование базируется на данных официальной статистики, систематизированной в сборниках Росстата: «Регионы России. Социально-экономические показатели», «Сельское хозяйство, охота и лесоводство в России», которые адаптированы к стандартной программе Excel. Расчеты проводились по стандартизированному алгоритму, используемому в практике статистического анализа, и прошли проверку на корректность в соответствие с общепризнанными научными критериями [22].
Методическая основа содержит ряд положений. Первое – Северный Кавказ рассматривается в географических границах, чем отличается от часто используемых, в которых используются административные границы. Второе – наряду с традиционным подходом для анализа экспорта территорий предложено использовать пропорции между экспортом продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья и валовой продукцией сельского хозяйства, экспортом и импортом, экспортом и оборотом розничной торговли продовольственными товарами и т. д. Оба положения позволили, во-первых, расширить статистическую базу исследования сельского хозяйства Северного Кавказа, во-вторых, провести расчет влияния экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на основные экономические параметры развития макрорегиона и его территорий, выявить динамические и структурные (территориальные) тенденции в формировании экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе и его территориях.
Результаты (Results)
Данные официальной статистики, систематизированные в таблице 1, позволяют указать на то, что доля сельского хозяйства в розничном товарообороте продовольственными товарами по Северному Кавказу составляет в среднем за период 2005–2017 гг. 62,3 %, тогда как по России в целом только 36,7 %, т. е. сельское хозяйство Северного Кавказа почти в два раза активнее участвовало в формировании продовольственных ресурсов внутреннего рынка. Но при этом следует отметить, что если в
Таблица 1
Динамика валовой продукции сельского хозяйства, экспорта и импорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья, а также розничного оборота продовольственными товарами на Северном Кавказе за период 2005–2017 гг.
|
Показатели/годы |
Территория |
2005 |
2010 |
2011 |
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
2016 |
2017 |
2010 к 2005, % |
2015 к 2010, % |
2017 к 2015, % |
|
ВПСХ, млн руб. |
Северный Кавказ |
209 852 |
429 474 |
511 870 |
523 359 |
588 347 |
664 393 |
815 980 |
899 513 |
945 986 |
204,7 |
190,0 |
115,9 |
|
Россия |
1 380 961 |
2 587 751 |
3 261 695 |
3 339 159 |
3 687 075 |
4 319 050 |
5 164 877 |
5 505 755 |
5 758 572 |
187,4 |
199,6 |
111,5 |
|
|
Оборот розничной торговли продовольственными товарами (в фактически действовавших ценах, млн руб.) |
Северный Кавказ |
219 412,5 |
688 562,7 |
813 957,0 |
911 717,0 |
1 019 906,6 |
1 157 490,5 |
1 316 111,1 |
1 385 099,8 |
1 457 645,0 |
313,8 |
191,1 |
110,8 |
|
Россия |
3 218,0 |
8 008,3 |
9 104,3 |
9 961,4 |
11 132,4 |
12 387,4 |
13 405,6 |
13 756,5 |
14 429,6 |
248,9 |
167,4 |
107,6 |
|
|
Соотношение СК к России, % |
|
6,8 |
8,6 |
8,9 |
9,2 |
9,2 |
9,3 |
9,8 |
10,1 |
10,1 |
126,5 |
114,0 |
103,1 |
|
Экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья (группы 1–24); млн долл. |
Северный Кавказ |
13 235,9 |
32 089,3 |
47 446,7 |
58 847,9 |
66 494,3 |
153 359,1 |
137 641,2 |
127 798,5 |
143 902,1 |
242,4 |
428,9 |
104,5 |
|
Россия |
112 334,1 |
285 445,2 |
429 032,8 |
506 055,3 |
530 101,6 |
1 067 871 |
1 181 334 |
1 035 448 |
1 192 262 |
254,1 |
413,9 |
100,9 |
|
|
Доля СК в экспорте продовольствия и с/х продуктов в России, % |
|
11,8 |
11,2 |
11,1 |
11,6 |
12,5 |
14,4 |
11,7 |
12,3 |
12,1 |
94,9 |
104,5 |
103,4 |
|
Доля экспорта продовольствия и с/х продукции в ВПСХ, % |
Северный Кавказ |
6,3 |
7,5 |
9,3 |
11,2 |
11,3 |
23,1 |
16,9 |
14,2 |
15,2 |
119,0 |
225,3 |
89,9 |
|
Россия |
8,1 |
11,0 |
13,2 |
15,2 |
14,4 |
24,7 |
22,9 |
18,8 |
20,7 |
135,8 |
208,2 |
90,4 |
|
|
Импорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья (группы 1–24), млн долл. |
Северный Кавказ |
23 349,2 |
75 840,3 |
105 979,9 |
89 473,1 |
120 718,1 |
187 402,1 |
210 630,5 |
143 746,0 |
150 779,5 |
324,8 |
277,7 |
71,6 |
|
Россия |
468 244,8 |
1 111 971 |
1 369 917 |
1 226 462 |
1 409 874 |
2 245 055 |
1 937 427 |
1 518 387 |
1 666 022 |
237,5 |
174,2 |
86,0 |
|
|
Доля СК в импорте продовольствия и с/х продуктов в России, % |
|
5,0 |
6,8 |
7,7 |
7,3 |
8,6 |
8,3 |
10,9 |
9,5 |
9,1 |
136,0 |
160,3 |
83,5 |
|
Доля импорта продовольствия и с/х продукции в розничном обороте продтоварами, % |
Северный Кавказ |
10,6 |
11,0 |
13,0 |
9,8 |
11,8 |
16,2 |
16,0 |
10,4 |
10,3 |
103,8 |
145,5 |
64,4 |
|
Россия |
14,6 |
13,9 |
15,0 |
12,3 |
12,7 |
18,1 |
14,5 |
11,0 |
11,5 |
95,2 |
104,3 |
79,3 |
Примечание: таблица составлена на основании данных «Регионы России. Социально-экономические показатели» ФСГС России за соответствующие годы.
Table 1
The dynamics of gross agricultural products, exports and imports of food and agricultural raw materials, as well as retail turnover of food products in the North Caucasus between 2005–2017
|
Indicators/years |
Territory |
2005 |
2010 |
2011 |
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
2016 |
2017 |
2010 to 2005, % |
2015 to 2010, % |
2017 to 2015, % |
|
GAP (Gross Agricultural Products), million rubles |
North Caucasus |
209 852 |
429 474 |
511 870 |
523 359 |
588 347 |
664 393 |
815 980 |
899 513 |
945 986 |
204.7 |
190.0 |
115.9 |
|
Russia |
1 380 961 |
2 587 751 |
3 261 695 |
3 339 159 |
3 687 075 |
4 319 050 |
5 164 877 |
5 505 755 |
5 758 572 |
187.4 |
199.6 |
111.5 |
|
|
Turnover of retail food products (in actual prices, million rubles) |
North Caucasus |
219 412.5 |
688 562.7 |
813 957.0 |
911 717.0 |
1 019 906.6 |
1 157 490.5 |
1 316 111.1 |
1 385 099.8 |
1 457 645.0 |
313.8 |
191.1 |
110.8 |
|
Russia |
3 218.0 |
8 008.3 |
9 104.3 |
9 961.4 |
11 132.4 |
12 387.4 |
13 405.6 |
13 756.5 |
14 429.6 |
248.9 |
167.4 |
107.6 |
|
|
NC-Russia ratio, % |
|
6.8 |
8.6 |
8.9 |
9.2 |
9.2 |
9.3 |
9.8 |
10.1 |
10.1 |
126.5 |
114.0 |
103.1 |
|
Exports of food and agricultural raw materials (groups 1–24); million dollars USA |
North Caucasus |
13 235.9 |
32 089.3 |
47 446.7 |
58 847.9 |
66 494.3 |
153 359.1 |
137 641.2 |
127 798.5 |
143 902.1 |
242.4 |
428.9 |
104.5 |
|
Russia |
112 334.1 |
285 445.2 |
429 032.8 |
506 055.3 |
530 101.6 |
1 067 871 |
1 181 334 |
1 035 448 |
1 192 262 |
254.1 |
413.9 |
100.9 |
|
|
NC’s share in food and food exports in Russia, % |
|
11.8 |
11.2 |
11.1 |
11.6 |
12.5 |
14.4 |
11.7 |
12.3 |
12.1 |
94.9 |
104.5 |
103.4 |
|
Percentage of food and agricultural exports in UPS, % |
North Caucasus |
6.3 |
7.5 |
9.3 |
11.2 |
11.3 |
23.1 |
16.9 |
14.2 |
15.2 |
119.0 |
225.3 |
89.9 |
|
Russia |
8.1 |
11.0 |
13.2 |
15.2 |
14.4 |
24.7 |
22.9 |
18.8 |
20.7 |
135.8 |
208.2 |
90.4 |
|
|
Imports of food and agricultural raw materials (groups 1-24); mil. dol. US |
North Caucasus |
23 349.2 |
75 840.3 |
105 979.9 |
89 473.1 |
120 718.1 |
187 402.1 |
210 630.5 |
143 746.0 |
150 779.5 |
324.8 |
277.7 |
71.6 |
|
Russia |
468 244.8 |
1 111 971 |
1 369 917 |
1 226 462 |
1 409 874 |
2 245 055 |
1 937 427 |
1 518 387 |
1 666 022 |
237.5 |
174.2 |
86.0 |
|
|
NC’s share in food imports and food in Russia, % |
|
5.0 |
6.8 |
7.7 |
7.3 |
8.6 |
8.3 |
10.9 |
9.5 |
9.1 |
136.0 |
160.3 |
83.5 |
|
Percentage of food and agricultural imports in retail products, % |
North Caucasus |
10.6 |
11.0 |
13.0 |
9.8 |
11.8 |
16.2 |
16.0 |
10.4 |
10.3 |
103.8 |
145.5 |
64.4 |
|
Russia |
14.6 |
13.9 |
15.0 |
12.3 |
12.7 |
18.1 |
14.5 |
11.0 |
11.5 |
95.2 |
104.3 |
79.3 |
Note: the table is based on the data “Regions of Russia. Social and Economic Indicators” of the FSGS of Russia for the relevant years.
Другая особенность участия сельского хозяйства в формировании продовольственных ресурсов внутреннего рынка – экспорт и импорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья. На этом фоне доля экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья в валовой продукции сельского хозяйства по Северному Кавказу также росла. Причем, если сопоставить динамику обоих индикаторов, то обнаруживается сильная корреляция и асинхронность, т. е. рост доли экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья происходит на фоне снижения доли сельского хозяйства в розничной торговле продовольствием. Так, если в
Последняя особенность подтверждается, во-первых, ростом доли северокавказского экспорта сельхозпродукции в общероссийском экспорте сельхозпродукции (за период с 2005 по 2017 гг. эта доля выросла на 102,4 %, а за период 2010–2017 гг. – на 107,4 %, т. е. имеет место ускоренный рост экспорта продовольствия и сельхозсырья на Северном Кавказе. Причем эта доля оказывается лишь немного ниже доли валовой продукции сельского хозяйства, но с
Обсуждение и выводы (Discussion and Conclusion)
Обобщая данный аспект функционирования макрорегионального сельского хозяйства, можно констатировать, во-первых, повышение участия сельского хозяйства в формировании продовольственных ресурсов местного и странового продовольственного рынка, во-вторых, активное развитие экспортного сектора в макрорегиональном сельском хозяйстве, в-третьих, высокую (и растущую) долю импорта продовольствия и сельхозсырья внутри макрорегиона. Правда, при этом нельзя говорить о том, что внутренний агропродовольственный рынок Северного Кавказа становится зависящим от импортного продовольствия, но то, что в сельском хозяйстве макрорегиона идет активное формирование экспортного сегмента (и даже сектора), указывает статистика. По крайней мере, расширение посевных площадей под экспортноориентированными культурами, а также наращивание производства этих товаров указывает на наличие такой тенденции, которая составляет важное направление в экспортоориентированной стратегии.
Объем экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья в целом по Северному Кавказу в
Прежде всего, следует отметить высокий уровень корреляции экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе в целом и его регионах. Причем если в целом коэффициент корреляции между экспортом и валовой продукцией сельского хозяйства составил 0,863, то в Краснодарском крае (имеющим наибольшие и экспорт, и валовую продукцию сельского хозяйства среди территорий Северного Кавказа) она составила 0,823, а в Ставропольском крае (втором по показателям) – 0,848. Но самый высокий уровень наблюдается в Кабардино-Балкарии (четвертой территории Северного Кавказа) – 0,938.
Правда, наибольшую корреляцию экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе (в целом и по территориям) проявлял с оборотом розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия (0,909). В Краснодарском крае этот коэффициент составил 0,905, в Ставропольском крае – 0,862. А наивысший опять же в Кабардино-Балкарии – 0,958.
Что касается корреляции экспорта продовольствия и сельхозсырья с импортом, то в целом по Северному Кавказу она составила 0,895, по Краснодарскому краю – 0,899, Ставропольскому – 0,747, Кабардино-Балкарии – 0,342, а Северной Осетии-Алания, Карачаево-Черкесии и Калмыкии имела отрицательное значение.
Таким образом, если обобщить приведенные данные (таблица 2), то оказывается, что экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на Северном Кавказе и его территориях в наибольшей мере зависел от розничной торговли пищевыми продуктами (включая напитки и табак), а затем от валовой продукции сельского хозяйства. Интерпретировать последнее можно таким образом, что экспорт пищевых продуктов и сельхозсырья на Северном Кавказе и его территориях формируется после того, как происходит насыщение внутреннего рынка, т. е. удовлетворен спрос внутреннего потребителя. Экспорт, таким образом, выступает как остаток после собственного потребления. Но эта закономерность проявляла себя не на всех территориях Северного Кавказа. В частности, в Чечне, Адыгее и Калмыкии сила связи экспорта с валовой продукцией сельского хозяйства оказалась выше, чем с оборотом розничной торговли пищевыми продуктами (0,958 против 0,828, 0,855 против 0,786, 0,723 против 0,577). Во-вторых, экспортируется в большей мере готовая продукция, а не сельскохозяйственное сырье. Поэтому он в большей мере зависит от розничного оборота, чем от валовой продукции сельского хозяйства.
Таблица 2
Значения коэффициента корреляции между экспортом продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья и некоторыми показателями развития территорий Северного Кавказа за период 2010–2017 гг.
|
Территория |
Валовой продукцией сельского хозяйства |
Оборотом розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия |
Импортом продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырье |
|
Краснодарский край |
0,823 |
0,905 |
0,899 |
|
Ставропольский край |
0,848 |
0,862 |
0,747 |
|
Дагестан |
0,660 |
0,697 |
0,352 |
|
Северная Осетия-Алания |
0,573 |
0,823 |
–0,206 |
|
Карачаево-Черкесия |
0,169 |
0,508 |
–0,498 |
|
Кабардино-Балкария |
0,938 |
0,958 |
0,342 |
|
Адыгея |
0,855 |
0,786 |
0,059 |
|
Чечня |
0,952 |
0,828 |
0,539 |
|
Калмыкия |
0,723 |
0,577 |
–0,683 |
|
Ингушетия |
0,400 |
0,543 |
0,727 |
Примечание: таблица составлена на основании данных «Регионы России. Социально-экономические показатели» ФСГС России за соответствующие годы.
Table 2
The correlation ratio between food exports and agricultural raw materials and some indicators of the development of the Territories of the North Caucasus for the period 2010–2017
|
Territory |
Gross agricultural production |
Retail turnover of food products, including beverages, tobacco products |
Imports of food and agricultural raw materials |
|
Krasnodar region |
0.823 |
0.905 |
0.899 |
|
Stavropol region |
0.848 |
0.862 |
0.747 |
|
Dagestan |
0.660 |
0.697 |
0.352 |
|
North Ossetia-Alania |
0.573 |
0.823 |
–0.206 |
|
Karachay-Cherkessia |
0.169 |
0.508 |
–0.498 |
|
Kabardino-Balkaria |
0.938 |
0.958 |
0.342 |
|
Adygea |
0.855 |
0.786 |
0.059 |
|
Chechnya |
0.952 |
0.828 |
0.539 |
|
Kalmykia |
0.723 |
0.577 |
–0.683 |
|
Ingushetia |
0.400 |
0.543 |
0.727 |
Note: the table is based on the data “Regions of Russia. Social and Economic Indicators” of the FSGS of Russia for the relevant years.
Высокая корреляция экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья с импортом как в целом по Северному Кавказу, так и в его территориях требует исследования аспекта, связанного с импортом (таблица 3).
Таблица 3
Значения коэффициента корреляции между импортом продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья и некоторыми показателями развития территорий Северного Кавказа за период 2010–2017 гг.
|
Территория |
Валовой продукцией сельского хозяйства |
Оборотом розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия |
Экспортом продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья |
|
Краснодарский край |
0,753 |
0,814 |
0,899 |
|
Ставропольский край |
0,412 |
0,664 |
0,747 |
|
Дагестан |
–0,123 |
–0,181 |
0,352 |
|
Северная Осетия-Алания |
–0,258 |
–0,346 |
–0,206 |
|
Карачаево-Черкесия |
–0,360 |
–0,472 |
–0,498 |
|
Кабардино-Балкария |
0,374 |
0,329 |
0,342 |
|
Адыгея |
0,040 |
–0,242 |
0,059 |
|
Чечня |
0,579 |
0,687 |
0,539 |
|
Калмыкия |
–0,843 |
–0,776 |
–0,683 |
|
Ингушетия |
0,822 |
0,802 |
0,727 |
Примечание: таблица составлена на основании данных «Регионы России. Социально-экономические показатели» ФСГС России за соответствующие годы.
Table 3
The correlation ratio between imports of food products and agricultural raw materials and some indicators of the development of the Territories of the North Caucasus for the period 2010–2017
|
Territory |
Gross agricultural production |
Retail turnover of food products, including beverages, tobacco products |
Exports of food and agricultural raw materials |
|
Krasnodar region |
0.753 |
0.814 |
0.899 |
|
Stavropol region |
0.412 |
0.664 |
0.747 |
|
Dagestan |
–0.123 |
–0.181 |
0.352 |
|
North Ossetia-Alania |
–0.258 |
–0.346 |
–0.206 |
|
Karachay-Cherkessia |
–0.360 |
–0.472 |
–0.498 |
|
Kabardino-Balkaria |
0.374 |
0.329 |
0.342 |
|
Adygea |
0.040 |
–0.242 |
0.059 |
|
Chechnya |
0.579 |
0.687 |
0.539 |
|
Kalmykia |
–0.843 |
–0.776 |
–0.683 |
|
Ingushetia |
0.822 |
0.802 |
0.727 |
Note: the table is based on the data “Regions of Russia. Social and Economic Indicators” of the FSGS of Russia for the relevant years.
Расчеты показывают, что на Северном Кавказе в целом импорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья наиболее сильно коррелировал с экспортом аналогичных товаров (0,895). На втором месте находилась корреляция с оборотом розничной торговлей продовольственными товарами (0,758) и только на третьем месте валовая продукция сельского хозяйства (0,705). Что касается территориальных особенностей, то в Краснодарском, Ставропольском краях ситуация повторит общекавказскую. В Кабардино-Балкарии, Ингушетии доминирующее положение занимает валовая продукция сельского хозяйства, хотя со вторым местом указанные территории имеют различия: в Кабардино-Балкарской Республике вторым фактором выступает оборот розничной торговли пищевыми продуктами, в Ингушетии – экспорт. В Чечне доминирующим выступает оборот розничной торговли пищевыми продуктами и валовая продукция сельского хозяйства. На остальных территориях Северного Кавказа наблюдается отрицательная корреляция импорта продовольствия и сельхозсырья с валовой продукцией сельского хозяйства, розничным оборотом пищевыми продуктами и экспортом аналогичной продукции.
Обобщая данный аспект развития сельского хозяйства макрорегиона и его агропродовольственного рынка, можно отметить, во-первых, доминирующее положение экспорта продовольствия над импортом, во-вторых, важное значение имеет насыщенность розничной торговли продовольственными товарами и сельскохозяйственным сырьем и лишь на третьем месте находится по влиянию на импорт валовая продукция сельского хозяйства.
Но вот что интересно в территориальном разрезе: доля территории в экспорте продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья непропорциональна доле территории в валовой продукции сельского хозяйства, обороте розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия, импорте (см. таблицу 4).
Таблица 4
Удельный вес территорий Северного Кавказа в показателях к Краснодарскому краю в среднем за период 2010–2017 гг.
|
Территория |
В валовой продукции сельского хозяйства |
В обороте розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия |
В экспорте продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья |
В импорте продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья |
|
Ставропольский край |
47,7 |
44,1 |
15,5 |
4,2 |
|
Дагестан |
27,7 |
54,3 |
1,1 |
11,1 |
|
Кабардино-Балкария |
11,8 |
10,1 |
0,6 |
0,5 |
|
Северная Осетия-Алания |
8,3 |
9,4 |
0,7 |
1,1 |
|
Карачаево-Черкесия |
8,2 |
3,6 |
0,3 |
0,1 |
|
Калмыкия |
6,3 |
2,0 |
0,0 |
0,1 |
|
Адыгея |
5,6 |
4,0 |
0,5 |
0,5 |
|
Чечня |
5,5 |
11,6 |
0,0 |
0,1 |
|
Ингушетия |
1,8 |
1,2 |
0,0 |
0,0 |
Примечание: таблица составлена на основании данных «Регионы России. Социально-экономические показатели» ФСГС России за соответствующие годы.
Table 4
The share of the territories of the North Caucasus in terms of the Krasnodar region on average for the period 2010–2017
|
Territory |
Gross agricultural production |
Retail turnover of food products, including beverages, tobacco products |
Exports of food and agricultural raw materials |
Imports of food and agricultural raw materials |
|
Stavropol region |
47.7 |
44.1 |
15.5 |
4.2 |
|
Dagestan |
27.7 |
54.3 |
1.1 |
11.1 |
|
North Ossetia-Alania |
11.8 |
10.1 |
0.6 |
0.5 |
|
Karachay-Cherkessia |
8.3 |
9.4 |
0.7 |
1.1 |
|
Kabardino-Balkaria |
8.2 |
3.6 |
0.3 |
0.1 |
|
Adygea |
6.3 |
2.0 |
0.0 |
0.1 |
|
Chechnya |
5.6 |
4.0 |
0.5 |
0.5 |
|
Kalmykia |
5.5 |
11.6 |
0.0 |
0.1 |
|
Ingushetia |
1.8 |
1.2 |
0.0 |
0.0 |
Note: the table is based on the data “Regions of Russia. Social and Economic Indicators” of the FSGS of Russia for the relevant years.
Например, тот же Ставропольский край, валовая продукция которого составила за период 2010–2017 гг. в среднем 47,7 %, а оборот розничной торговли пищевыми продуктами, включая напитки, табачные изделия 44,1 % к аналогичным показателям Краснодарского края, в экспорте продовольственных товаров и сельскохозяйственном сырье занимает всего лишь 15,5 %, т. е. в три раза меньше, чем его сосед Краснодарский край. Еще более рельефна ситуация в Дагестане. Например, валовая продукция сельского хозяйства Дагестана превосходит аналогичный показатель Северной Осетии более чем в три раза, а оборот розничной торговли пищевыми продуктами (включая напитки, табачные изделия) – более чем в пять раз, но в экспорте продовольственных товаров и сельскохозяйственном сырье чуть более чем в 1,2 раза. Аналогичная ситуация и по другим территориям Северного Кавказа. Таким образом, высокая корреляция экспорта с валовой продукцией сельского хозяйства, оборотов розничной торговли пищевыми продуктами и т. д. не обеспечивает столь же высокую долю его в общем объеме экспорта макрорегиона. По-видимому, объем и динамика экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья территории (как очевидно, макрорегиона, а также страны в целом) не определяется высокими показателями производства продукции сельского хозяйства или же оборотом розничной торговли пищевыми продуктами. Может быть и то и другое (как, например, у Ставропольского края и Республики Дагестан), а экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья может оказаться достаточно низким, т. е. не соответствующим производственному потенциалу территории. Поэтому нельзя переносить пропорции, например, в валовой продукции сельского хозяйства или обороте розничной торговлей пищевыми продуктами на экспорт продовольственными товарами и сельскохозяйственным сырьем.
Наряду с описанными особенностями экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья наблюдается еще ряд других. Одна связана с продуктовой особенностью и выражает доминирование в экспорте зерна, свинины, масла растительного и некоторых других видов продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Другая связана с территориальной и выражает своеобразный «приморский крен» в объеме экспортных потоков на Северном Кавказе. Данная особенность подтверждает страновую: в целом по стране приморские территории (Калининградская, Ленинградская, Архангельская, Мурманская области на северо-западе страны, Приморский край, Камчатка, Сахалин и т. д. на Дальнем Востоке) оказываются предпочтительными в экспортных потоках продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Но это при условии неразвитости железнодорожных и воздушных путей, т. к., например, такие территории, как Москва, Новгородская, Псковская и т. д. в западной части страны, а также Приволжские и Южноуральские территории, имеющие неплохое железнодорожное сообщение, также выступают экспортоориентированными территориальными комплексами страны.
В
Общемировая закономерность – объем экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья пропорционален валовой продукции сельского хозяйства: чем больше сельское хозяйство, тем больше объем экспорта сельскохозяйственной продукции, на Северном Кавказе в новом десятилетии нарушается. В частности, сопоставление валовой продукции сельского хозяйства Северного Кавказа с экспортом сельскохозяйственной продукции указывает на отсутствие прямой пропорции. Расчеты показали, что соотношение по ВПСХ между регионами оказывается меньше, чем соотношение по экспорту сельскохозяйственной продукции. Динамика экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья в целом по Северному Кавказу сильнее зависела от розничного оборота продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья, чем от валовой продукции сельского хозяйства. Причем эта зависимость подтверждается также и по большинству территорий Северного Кавказа. В то же время следует указать на то, что соотношение по ВПСХ, экспорту, импорту и розничному обороту продовольственных товаров у территорий оказывается различной. Такое положение, на наш взгляд, означает, что территории могут наращивать экспорт сельскохозяйственного сырья и импорт его независимо от роста ВПСХ. Нарушение (или отклонения) пропорций, на наш взгляд, объясняется, во-первых, структурой продукции сельского хозяйства территории, во-вторых, наличием экспортоорганизующих коммуникаций. Например, Краснодарский край по объему экспорта в среднем за период 2010–2017 гг. превосходил Ставропольский край в 6,4 раза, а по валовой продукции сельского хозяйства – только в 2,1 раза. При этом обе территории имеют близкую товарную структуру валовой продукции сельского хозяйства. Да и продуктовая структура экспорта не слишком различается. Поэтому говорить, что решающее значение в пропорциях экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья формируется валовой продукцией сельского хозяйства, а также экспорт (оборот розничной торговли пищевыми продуктами и т. п.) имеет продуктовую структуру, по-видимому, не совсем справедливо. Продуктовая структура, безусловно, играет важное значение в формировании объема экспорта, и это видно на примере Республики Калмыкия и Краснодарского края (или же Адыгеи, да и любой др. территории Северного Кавказа) вполне отчетливо, но не так, как если бы вместо Калмыкии принять, например, Чукотку, Камчатку, Сахалин. Северный Кавказ потому и составляет единый макрорегион с точки зрения сельского хозяйства, что природно-климатические, погодные и другие естественные условия во всех его территориях почти идентичны (безусловно, некоторая вариация допустима, но в тех пределах, которые не делают новую территорию абсолютно чуждой данному макрорегиону). Таким образом, отраслевая, подотраслевая и, наконец, продуктовая структура валовой продукции сельского хозяйства хотя и играют роль в формировании экспортных возможностей территории, но не являются определяющими по сравнению с наличием у территории экспортных коммуникаций. Краснодарский край потому и доминирует в экспорте продукции сельского хозяйства над остальными территориями Северного Кавказа, что у него имеются порты (например, тот же Новороссийский порт), через которые ведется экспорт/импорт, а у того же Ставропольского края такой логистики нет, т. е. экспортоориентированная логистика Ставропольского края и других территорий Северного Кавказа намного уступает Краснодарской. Кстати, слабая в целом экспортоориентированная логистика на Северном Кавказе (за исключением Краснодарского края) замедляет развитие экспортного потенциала местного сельского хозяйства, а через это развитие самого сельского хозяйства и смежных с ним отраслей региональных экономик. Поэтому формирование новых экспортоориентированных логистик в макрорегионе будет способствовать развитию и сельского хозяйства, и в целом экономик территорий Северного Кавказа. Для этого необходимо развивать скоростные железнодорожные и автомобильные магистрали с выходом на внешние (азиатские, европейские, арабо-мусульманские, американские) рынки сельскохозяйственной продукции и продовольствия. Не меньшую значимость приобретает развитие воздушных и водных магистралей, способных поддержать и ускорить экспортоориентрованный сегмент в сельском хозяйстве макрорегиона.
[1] «Вы знаете, я ещё года полтора, по-моему, назад или два с восторгом говорил о том, что мы продали сельхозпродукции столько же, сколько вооружений, на 15 миллиардов долларов. А в этом году и в прошлом сельхозгоду мы уже продали оружия на те же 15, а предприятия АПК продали свою продукцию на внешний рынок более чем на 21 миллиард долларов. То есть тенденция нарастает», – с законной гордостью Путин подвел итог аграрной теме 2 марта 2018 г. [8]
1. Аганбегян А. Г. Сельское хозяйство – локомотив социально-экономического роста России // ЭКО. 2017. № 5. С. 5–22.
2. Сельское хозяйство – драйвер Российской экономики (для обсуждения и выработки решений) [Электронный ресурс]. – СПб.: Экспофорум, 2016. 318 с. URL: https://agrorus.expoforum.ru/uploads/location/Tezis_Agrorus_ 24082016_WEB.pdf.
3. Коршунов В. В., Матвеева А. С. Увеличение продукции сельского хозяйства вместо дележа ресурсов // ЭКО. 2017. № 3. С. 78–89.
4. Сельское хозяйство как драйвер роста российской экономики. [Электронный ресурс] // ВВП – Валовой внутренний продукт. Российское федеральное издание. URL: https://xn--b1aa3b.xn--p1ai/hot/selskoe-khozyaystvo-kak-drayver-rosta-rossiyskoy-ekonomiki.html?sphrase_id=622336.
5. Крылов П. М. Экономическая география России: учебное пособие. Ростов н/Д: Феникс, 2016. 334 с.
6. Вебер А. О теории размещении промышленности. Л.; М. 1926. 224 с.
7. Лёш А. Пространственная организация хозяйства / Под ред. академика А. Г. Гранберга. М. : Наука, 2007. 663 с.
8. Тюнен И. Изолированное государство. М. : Экономическая жизнь, 1926. 326 с.
9. Донник И. М., Воронин Б. А., Лоретц О. Г. Импортозамещение сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия: состояние, задачи // Аграрный вестник Урала. 2015. № 3. С. 54–59.
10. Апокин А., Гнидченко А., Сабельникова Е. Потенциал импортозамещения и выгоды от экономической интеграции: дезагрегированные оценки // Экономическая политика. 2017. Т. 12. № 2. С. 44–71.
11. Кадочников П., Кнобель А., Ченцов А. Оценка масштабов импортозамещения России в 2014–2016 гг.// Экономическая политика. 2019. Т. 14. № 1. С. 8–33. DOI: 10.18288/1994-5124-2019-1-8-33.
12. Белова Т. Н. Процессы импортозамещения в агропродовольственной сфере // Экономика региона. 2019. Т. 15. Вып. 1. С. 285–297.
13. Спартак А. Н. Перестройка в российском экспорте // Российский внешнеэкономический вестник. 2017. № 4. С. 3–13.
14. Кундиус В. А., Ковалева И. В. Оценка развития экспортной политики агропромышленного комплекса России // Социально-экономический и гуманитарный журнал Красноярского ГАУ. 2019. № 1. С. 25–34.
15. Ковалева И. В. Перспективы развития внешнеэкономической деятельности сельского хозяйства в условиях реализации экспортной политики АПК // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2019. № 2. С. 77–81. DOI: 10.24411/2500-1000-2019-10576.
16. Булатов Д. Экспорт российского продовольствия: перспективы и возможности // Пищевая промышленность. 2016. № 11. С. 8–10.
17. Донник И., Воронина Б., Лоретц О., Кот Е., Воронина Я. Российский АПК – от импорта сельскохозяйственной продукции к экспортно-ориентированному развитию // Аграрный вестник Урала. 2017. № 03 (157). С. 59–66.
18. Олин Б. Межрегиональная и международная торговля. – М. : Дело, 2004. 416 с.
19. Josling T., Tangermann S. Transatlantic Food and Agricultural Trade Policy: 50 Years of Conflict and Convergence. Cheltenham, Edward Elgar, 2015. 320 p.
20. Frankl S. Geographical Indications and Mega-Regional Trade Agreements and Negotiations. Geographical Indication at the Crossroads of Trade, Development, and Culture. Focus on Asia-Pacific / Eds. I. Calboli, W. L. Ng-Loy. Cambridge: Cambridge University Press, 2017. 550 p. DOI: https://doi.org/10.1017/9781316711002.
21. Шимко П. Д. Основы экономики. М. : КноРус, 2019. 296 с.
22. Эренберг А. Анализ и интерпретация статистических данных. М. : Финансы и статистика, 1982. 248 с.
