THE CONCEPT OF GLOBALIZATION AND PHENOMENON OF PSYCHOLOGICAL SAFETY
Journal: LIVING PSYCHOLOGY
Volume 1 № 3
(3) , 2014
Rubrics: PSYCHOLOGY
Authors:
1.
Russian Academy of Education (RAE)
2.
Russian Academy of Education (RAE)
Type:
Article
Pages:
from 4
to 9
Status:
Published
Received:
20.09.2014
Accepted:
25.09.2014
Published:
25.09.2014
Subject area:
VAC 19.00.00 Психология
UDK 15 Психология
UDK 15 Психология
Language:
Russian
Keywords:
Psychology of safety, globalization, informational impact, psychological protection, personality, society, informational threats
Abstract (English):
One of the most important directions for global safety practices becomes the formation of a safe social environment, social interaction, and personal psychological safety. The change in the paradigms of economic and political development that had existed since the 1950s and the processes of financial globalization give rise to new contradictions and new measures of safety, increase of importance of the humanitarian component of social and economic processes, proportion of social and psychological targets and priorities.
One of the most important directions for global safety practices becomes the formation of a safe social environment, social interaction, and personal psychological safety. The change in the paradigms of economic and political development that had existed since the 1950s and the processes of financial globalization give rise to new contradictions and new measures of safety, increase of importance of the humanitarian component of social and economic processes, proportion of social and psychological targets and priorities.
Keywords:
Psychology of safety, globalization, informational impact, psychological protection, personality, society, informational threats
Psychology of safety, globalization, informational impact, psychological protection, personality, society, informational threats
Одним из важнейших направлений практик гло- бальной безопасности становится формирова- ние безопасной социальной среды, социального взаимодействия, личностной психологической безопасности. Изменение существовавших с 50-х годов ХХ века парадигм экономического и политического развития, процессы финансовой глобализации порождают новые противоречия и новые измерения безопасности, возраста- ние значимости гуманитарной составляющей социально-экономических процессов, удель- ного веса социально- психологических целей и приоритетов. Специфика современного глобализацион- ного процесса заключается в объединении диа- лектически противоречивых черт унификации, информационно-наднациональной составляю- щей мирового хозяйства и образования относи- тельно обособленных социально-экономических пространств, объединяемых системообразую- щими целями, интеллектуально-информацион- ным потенциалом, ростом макропсихологических составляющих. В современных условиях возрастает актуаль- ность концептуального осмысления коммуника- ции как особого социокультурного феномена, а также безопасных коммуникативных прак- тик, поскольку процесс глобализации усиливает потребность в диалоге между государствами и народами, порождает новых субъектов психоло- гических угроз и психологической безопасности. «Перед психологией как наукой в такой ситуации с особой остротой встают задачи методологи- ческой рефлексии» [8; c.33]. В новой ситуации более многообразными становятся точки «пере- сечения» культурных полей и социальных взаи- модействий. Регуляция социального поведения изменилась на всех уровнях - от межличностных до макропсихологических, поскольку процессы трансформации и глобализации происходят в различных форматах. Отметим, что глобализа- ция характеризуется наличием глубокой асимме- трии в мировой экономике, ее социальной струк- туре: с одной стороны, группа стран с высоким и средним уровнем цивилизационного развития (условно к этой группе можно отнести государ- ства, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития), а с другой - боль- шое число развивающихся стран, находящихся на начальных стадиях индустриальной и науч- но-технической цивилизации. В итоге миграция (легальная и нелегальная) приобретает все боль- шие масштабы, «перемешивая» постиндустри- альный и неиндустриальный миры и культуры. Вряд ли в условиях современной глобализации возможно их обособленное существование. «В современных условиях выкристаллизовываются новые основания для десинхронизации и деста- билизации социально-поведенческой ситуации, характера ожиданий, уровня напряженности и психологической безопасности» [15; р.8]. Для современной трансформации междуна- родных отношений характерна возрастающая взаимозависимость национальных государств в реализации их экономических, технологиче- ских, социальных и иных целей. Наибольшая степень обоюдной, но не равной для всех зависи- мости стран наблюдается в материальных сферах жизни общества. Лауреат Нобелевской премии Гэри С. Беккер (G.S.Becker) объясняет: «Эконо- мический подход предполагает существование рынков, с неодинаковой степенью эффективности координирующих действия разных участников - индивидов, фирм и даже целых наций - таким образом, что их поведение становится взаи- мосогласованным. Предполагается также, что предпочтения не изменяются сколько- нибудь существенно с ходом времени и не слишком раз- нятся у богатых и бедных или даже среди людей, принадлежащих к разным обществам и культу- рам» [2; c.31]. Нарастает взаимозависимость целей и интере- сов все большего количества стран, что обуслов- лено необходимостью нахождения ответа (жела- тельно адекватного) на риски, угрозы и вызовы, заключенные в глобализации. Известно, что кри- зисные явления в экономике Греции обусловили необходимость определенных экономических мер в Германии, что, в свою очередь, повлияло на сте- пень удовлетворенности своей повседневностью в обеих странах. Становится очевидной необхо- димость управления процессами глобализации и современной трансформации. Правда лучше говорить не об управлении, а о выработке миро- вым сообществом механизмов координации, как на международном, так и на региональном уров- нях, в поисках ответов на современные угрозы и в использовании преимуществ глобализации, минимизации ее негативных последствий. Стоит особо отметить, что после окончания «холод- ной войны» заметно возросла многосторонняя составляющая в мировой экономике и политике, что, очевидно, можно рассматривать как одно из проявлений понимания того, что в новой ситуации страны должны взаимодействовать на многосторонней основе. Потребность в таком взаимодействии поистине огромна. Несмотря на существующие проблемные зоны и противоречия, ведущие тенденции связаны с возможностью стабильного развития эконо- мической, военной и психологической безопас- ности. Важным фактором выступает понимание, уважение, учет аутентичных и взаимных систем ценностей различных субъектов безопасного развития. «Стабильность структуры социального пространства опирается на стабильность внеш- них факторов косвенного воздействия, одними из которых являются социокультурные факторы, в основе которых лежат ценности, выступающие необходимым системообразующим фактором влияния на социальную стабильность» [4; c.276]. Ценности развития, ценности безопасности, цен- ности гуманизма, сохраняют свою приоритетную роль и в эпоху индивидуализации, и в эпоху гло- бализации. Однако коммуникационные тренды глобализации породили ряд деформирующих тенденций: возрастание ценности «информаци- онного повода», «информационного шока», ценности конструирования имиджа через СМИ и т.д. Самоценность факта появления в эфире (печати и т.д.) нередко превалирует над личностной, пси- хологической, ценностной дифференциацией информационных поводов и их социокультур- ным уровнем. Траектории как глобализации, так и безо- пасности реализуются не только сотрудниками масс-медиа, но и политическими лидерами. Формируются устойчивые образы экстремизма, террористических угроз, развивается потреб- ность в психологической безопасности. Когда образ глобализации стал общедоступным, его характеристики стали содержанием пропаган- дистских технологий, методик психологического воздействия. Феномен фрейма в рамках когнитивного подхода в более современной плоскости дает возможность рассмотреть вопрос об изменении представлений граждан при помощи вербальных приемов, содержащих апелляцию к ценностям людей, в направлении интересов правящих соци- альных групп [13; c. 45-64]. Фреймы оказываются действенным механизмом коррекции направле- ния интерпретации событий не для всех соци- альных групп: «Запущенные в массовое сознание фреймы того, что является ценным на данный момент для общества, не властны над мнением людей, готовых к вдумчивому размышлению о политических и социальных ценностях» [11; c. 124-125]. Серж Московичи (S.Moscovici), описывая парадигмы социально-психологического иссле- дования, показывает необходимость изучения специфики изменения общественных форм и субъектно-деятельностных оснований на этапе проявления социально-экономической и психо- логической изменчивости, рождения новых тен- денций и технологий. «Именно такое общество нужно было вначале понять, чтобы построить на этой основе теорию. Отсюда в широком смысле вытекает возможность описать и объяснить другое общество, его созревание. В принципе, ситуация <…> редка и иррациональна. Через исключительное и неповторимое удается понять обычное и рутинное» [12; c. 280]. Не случайно Альберто Мартинелли (A. Martinelli) указывает, что глобализация обуслов- ливает пересмотр основных социальных кон- цепций и подходов: «Глубокие и основательные трансформации, подобные происходящим в век глобализации, питают спрос на новые концепции, новые теории и новые нарративы. Сегодня ско- рость научных и технических инноваций, размах социальных перемен не соразмерны с развитием новых парадигм и теорий социального мира» [10]. Нельзя не учитывать возрастание роли зна- чимости социального капитала, развития чело- веческого потенциала с его смыслоориентирую- щими тенденциями, включающими потребность в психологической безопасности. «Обеспечение безопасности представляет собой такой соци- альный опыт, который является одним из самых важных для человека. Умение предотвращать угрозы, формировать стратегию безопасности служит показателем социокультурного развития общества, свидетельствует о гуманизации его политических и идеологических ориентаций» [9; c.84]. Происходящее переопределение идентично- стей связано с новой интерпретацией взаимо- действий в социуме, деятельностью и познанием опыта в среде безопасности. Э.Гидденс рассма- тривает новые реальности глобализации через исследование возможностей преодоления огра- ничений индивидуального присутствия субъ- екта, протяженности предметно-практической, когнитивной, коммуникативной деятельности [3; c. 82]. В этом контексте актуально предложе- ние Ю. П. Зинченко понимать под безопасно- стью «системный феномен, включающий разные уровни деятельности субъекта и надсубъект- ной активности (в отличие от других подходов к изучению безопасности, в которых она рассма- тривается как право, ценность, состояние или функция)… Каждому уровню соответствуют свои субъекты безопасности как деятельности - в качестве субъекта может выступать индивид, группа, общество, государство, мировое сооб- щество» [6; c.13]. Обеспечение безопасности личности и пре- дотвращение социальной напряженности в группе предполагает такое сочетание устой- чивости и внутреннего равновесия социально- организационных структур на всех уровнях общественного устройства, которое обеспе- чивает максимально благоприятные условия для всестороннего развития человека. Одной из первостепенных задач обеспечения психо- логической безопасности человека является создание социально-политической стабильно- сти, характеризующейся, прежде всего, спо- собностью общества сохранять мир и согласие на основе достижения баланса интересов раз- личных социальных субъектов и политических сил, своевременного легитимного разрешения возникающих проблем и противоречий в сфере социальных связей. Создание политической ста- бильности обусловливает обеспечение стабиль- ности в социально-экономической сфере, что позволяет снижать социальную напряженность, препятствует формированию деструктивных социальных конфликтов, развитию агрессивных акцентов в системе социальных взаимодействий. Исходя из этого, безопасность целостности системы порождается определенным взаимодей- ствием и поведением ее элементов, которое не только организовано «целесообразно» (т. е. ори- ентировано на решение конструктивных задач и на преодоление конкретной ситуации), но и располагает определенной ценностной систе- мой, где во главу угла поставлена общая идея (цель) и др. В этом заключается один из ключе- вых компонентов идеологии безопасного разви- тия общества и индивидуального переживания безопасности. К таким общим ценностным осно- ваниям социального взаимодействия относится противодействие как явлению терроризма, так и его психологическому воздействию. В качестве самостоятельной ценности в процессе примене- ния насилия или его угрозы в терроризме выяв- ляется модель психологически деструктивного поведения «страх ради страха». Если вспомнить Б. Ф. Скиннера (B.F. Skinner), то преобразование модели формирования психо- логических угроз со стороны терроризма связано с развитием других форм социального поведения. Использование ресурсов культуры, интеллекту- ального потенциала, технологий социализации обусловливают рост привлекательности гумани- тарных моделей поведения. В этом плане зафик- сированный культурно-коммуникативный изоля- ционизм этнических групп эмигрантов в странах Евросоюза, нежелание детей и взрослых эми- грантов посещать школу и изучать язык страны пребывания подрывают основания для взаимо- проникновения ценностных параметров моделей поведения разных социокультурных групп. В определенном смысле это подрывает основы социальности, межличностных отношений и вза- имодействий групп. Исключительная важность параметра культуры для дифференциации соци- альной системы и общества, для развития пси- хологической безопасности объединяющихся групп и коллективов подчеркнута Э.Шилзом (E.Shils): «Она должна иметь свою собственную культуру. Какую-то часть своей культуры она по необходимости разделяет с другими обще- ствами, от которых происходит и с которыми поддерживает отношения. Другая же часть этой культуры самобытна и принадлежит только ей. Эта культура составляется из убеждений, каса- ющихся истории и характера данного общества, его связи с определенными идеальными или тран- сцендентными ценностями, его происхождения и предназначения» [14; c. 345]. Итак, на современном этапе развития миро- вого социально-экономического развития воз- никает множество разнообразных факторов и угроз, дестабилизирующих его функциониро- вание. Новые возможности, новые риски, новые перспективы глобального мира выводят человека из зоны комфорта, фрустрируют, вызывают новые социально-психологические, коммуникативные, аксиологические, экономические, информаци- онные феномены. Отсутствие готовых образцов поведения, и, главное, навыков обнаружения эффективных способов отреагирования на реа- лии глобализирующейся современности, генера- лизует тревогу, вызывает социальное отчуждение и приводит к восприятию мира как враждебного и небезопасного. Социальная психология, учитывая значимость воздействия личности и теорию психологиче- ского реактивного сопротивления, обозначает механизмы взаимодействия индивидуальной сво- боды и социальных ситуаций нонконформизма, большой удельный вес и самоценность фено- мена психологической безопасности. В изданном ЮНЕСКО обзоре результатов исследования без- опасности человека (HSQ) указывается на изме- нение смысловых акцентов в позициях экспертов относительно безопасности личности: «Широко распространена точка зрения, что референтным объектом человеческой безопасности является индивид. Человеческая безопасность отражает представления о том, что современная безопас- ность, чтобы быть релевантной изменяющимся условиям и потребностям, должна сосредото- читься на индивиде или социальной группе» [16; p.116. Перевод авт.]. Комплексный характер социальных связей и отношений, систем взаимодействия социальных субъектов стимулирует поиск путей интегра- тивного подхода к феномену психологической безопасности. Такой методологический подход позволяет всесторонне рассматривать интеграль- ный феномен психологической безопасности не только на уровне социальных общностей и инсти- тутов, но как безопасность субъектов различ- ных уровней - личности, социальной группы, нации, государства, общества и др. Кроме того, целостное рассмотрение безопасности раскры- вает неразрывную связь и взаимозависимость всех сфер безопасности в обществе: политиче- ской, экономической, социальной, экологической, военной, информационной, демографической, международной и т.п. Социальная практика пока- зывает, что нарушение условий безопасности одной из сфер оказывает существенное влияние на системы и уровень безопасности в других сферах. Системный подход во всем масштабе его методологической амплитуды приводит к пониманию взаимосвязи и взаимозависимости безопасности индивидуального субъекта и безопасности социальной группы, безопасности личности и безопасности общества, к взаим- ной обусловленности безопасности социальных субъектов различных уровней, к возможности формирования единой тенденции к мотивации психологической безопасности у социальных субъектов вне зависимости от их национальной, партийной, государственной принадлежности. «Достаточно абстрактное понятие безопасности, вступая в новые связи и отношения, наполняется содержанием, происходит восхождение этого понятия от абстракции, заданной единичной дефиницией, к конкретности, благодаря систем- ным признакам, которые являются существен- ными для данной содержательной области. Это проявляется в конкретных действиях личности по отношению к группе и социуму в различных сферах и направлениях»[7; c.6]. Рассматриваемый подход позволяет систе- матизировать стороны и направления анализа проблемы до уровня понимания психологической безопасности как основополагающего фактора в жизнедеятельности человеческого общества, как условия экономического, культурного, экологиче- ского, информационного, социального прогресса. При этом необходимой детерминантой ука- занных направлений развития является обеспе- чение психологической безопасности человека в современных условиях его жизни и деятельно- сти, включая не только нормальные социальные условия, но и экстремальные ситуации. Учитывая, что феномен безопасности имеет деятельностную составляющую, обратим внимание на связь пси- хологии безопасности с деятельностной моделью психики человека. Психические образы рожда- ются в контексте предметной деятельности чело- века и изменяются вместе с ее преобразованием, в ходе предметной деятельности происходит и корреляция психических образов с окружаю- щим миром. «Сущность принципа деятельности в том и состоит, что она тоже рассматривается не просто со стороны формы (т.е. не просто конста- тируется активность индивида), но со стороны ее содержания (т.е. выявляется именно предмет, на который эта активность направлена). Деятель- ность, понятая как предметная деятельность, не может быть изучена вне характеристики пред- мета» [1; c.80-81]. Несомненно, деятельностный подход может выступать в качестве методологи- ческого и системного ориентира в психологии безопасности. В связи с ростом влияния информационных факторов на содержание и пути развития обще- ства, государства, личности; усилением значе- ния информационных коммуникаций в эконо- мике, политике, образовании, культуре и других областей жизни общества; развитием единого информационного пространства, не ограничен- ного рамками одной организации, государства, континента на основе единого языка, технологий и информационных систем, особую значимость приобретает совершенствование информацион- ной безопасности как социально-гуманитарного и технологического явления. Научные исследования этой проблематики предоставляют большой материал для понимания роли воздействий в психологической безопас- ности, но не дают оснований констатировать полную разработанность и методологическую обоснованность представлений об информаци- онно-психологической безопасности. Представ- ляется целесообразной трактовка этого феномена как состояния защищенности различных уровней социальных субъектов от опасности, связанной с информационным воздействием, способным деформировать психические свойства и состо- яния людей. Таким образом, вся мировая социально-поли- тическая, экономическая, информационно-ком- муникативная, культурная система в процессе глобализации имеет тенденцию к усложнению, становится нелинейной, многомерной и много- факторной, у нее появляются новые системные свойства, с которыми связаны как новые ресурсы глобального развития, так и новые угрозы пси- хологической безопасности. Глобализация социально-экономического развития влечет за собой глобализацию угроз этому развитию, глобальные измерения угроз психологической безопасности. Понимание мас- штабности и характера этих угроз может создать новую угрозу психологической безопасности - субъекта теоретического осмысления проблемы. Оставляя тему психологической устойчивости ученого и рассчитывая исследовательскую ситу- ацию, исходя из факта его устойчивости, можно увидеть, что реальность решений в сфере психо- логической безопасности связана с обновлением моделей и технологий социальных взаимодей- ствий, развитием новых социальных представ- лений и психологической мотивации человека к обеспечению собственной безопасности. Попадая в новые социальные условия, в ситу- ацию трансформации, изменчивости социальных и психологических параметров, человек дезориен- тируется, ситуация неопределенности вызывает генерацию напряжения, потребность в безопас- ности становится дефицитной. Резкий переход от зарегламентированных социальных отноше- ний и соответствующего социального поведе- ния к другому состоянию организации вызывает реально ощутимые личностью негативные прояв- ления индивидуальной и социальной психологии, которые субъективно ощущаются как состояния внутренней психической напряженности, сопро- вождаемые отрицательными эмоциональными переживаниями. Это ведет к дестабилизации системы в целом, появлению и проявлению угроз психологической безопасности. В современной ситуации мультипликации представлений о безопасности, характера вос- приятия угроз психологической безопасности, особенностей переживания личности психоло- гическое исследование континуума «безопас- ность-опасность» может быть продуктивной при выходе за границы перцептуального поля. Уточ- нение и углубление контекстуального уровня, движение от описания простого восприятия к пониманию и теоретическому оформлению позволяет на основе учета воспринимаемых част- ностей удержать содержание в его смысловых характеристиках. Логика теоретического иссле- дования психологической безопасности вклю- чает восприятие, а затем формирование понятия безопасного мира, теоретического обоснования соответствующих компонентов комплексной концепции безопасности личности. Тенденция постмодерна к абсолютизации изменчивости в условиях глобализации, к появлению барьера между восприятием и понятием, восприятием бытийности, безопасности и их логико-теоре- тическим осмыслением в значительной степени отражает редукцию культурно-образовательных моделей от уровня смыслоориентированности до уровня наблюдаемых феноменов. Субъектные факторы обычно включаются в системную модель динамического социального взаимодействия наряду с факторами внутренней и внешней среды, ресурсами, системными фак- торами. Роль экономических и политических субъектов как субъектов обеспечения психоло- гической безопасности, конструирование ими новой реальности показывает, что расширяется амплитуда и набор угроз, которые являются трансграничными и глобальными и которые не могут быть преодолены полностью на уровне национальной безопасности. Великий знаток эко- номической и гендерной психологии Александр Дюма писал: «Впрочем, неправильно было бы судить о поступках одной эпохи с точки зрения другой. То, что каждый порядочный человек счел бы для себя позорным в наши дни, казалось тогда простым и вполне естественным» [5; c.410]. Необходимость учета возрастающей роли субъекта безопасности и развития субъектно- деятельностного потенциала стано- вится особенно явственной в условиях нестабиль- ности факторов и необходимости расширения среды психологической безопасности.
1. Andreeva G. M. Social'naya psihologiya. - M.:Aspekt Press, 2001. - 286 s.
2. Bekker G. S. Chelovecheskoe povedenie: ekonomicheskiy podhod. Izbrannye trudy po ekonomicheskoy teorii: Per. s angl. / Sost., nauch. red., poslesl. R. I. Kapelyushnikov; predisl. M. I. Levin. - M.: GUVShE, 2003. 672 s.
3. Giddens E. Ustroenie obschestva: Ocherk teorii strukturacii. - 2-e izd. - M.: Akademicheskiy Proekt, 2005. - 528 s.
4. Doncov A.I., Perelygina E. B. Social'naya stabil'nost': ot psihologii do politiki: monografiya. - M.: Eksmo, 2011. - 544 s.
5. Dyuma A. Tri mushketera. - M.: AST: Astrel', 2011. - 736 s.
6. Zinchenko Yu. P. Metodologicheskie osnovy psihologii bezopasnosti. // Nacional'nyy psihologicheskiy zhurnal. - 2011. - №2(6). - S.11-14.
7. Zinchenko Yu. P. Psihologiya bezopasnosti kak social'no-sistemnoe yavlenie // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 14 «Psihologiya», № 4, 2011. - S.4-11.
8. Zinchenko Yu.P., Pervichko E. P. Postneklassicheskaya metodologiya v klinicheskoy psihologii: nauchnaya shkola L. S. Vygotskogo - A. R. Luriya // Nacional'nyy psihologicheskiy zhurnal. - 2012. - №2. - S. 32-45.
9. Zotova O. Yu. Potrebnost' v bezopasnosti u predstaviteley raznyh social'no-ekonomicheskih grupp // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 14 «Psihologiya». - 2011. - № 4. - S.84-91.
10. Martinelli A. Rynki, pravitel'stva i global'noe upravlenie (Doklad XV Kongressu Mezhdunarodnoy sociologicheskoy associacii, Brisben, 2002) Socis. - 2003. - № 1. Rezhim dostupa: http://www.isras.ru/socs_2003_1.html
11. Medvedeva S. M. Problema politicheskogo stereotipa v zarubezhnoy politicheskoy psihologii. - M.: MGIMO-Universitet MID Rossii, 2005. - 148 s.
12. Moskovichi S. Mashina, tvoryaschaya bogov / Pers fr. - M.: «Centr psihologii i psihoterapii», 1998. - 560 s.
13. Shilz E. Obschestvo i obschestva: makrosociologicheskiy podhod // Amerikanskaya sociologiya. Problemy. Perspektivy. Metody. - M.: Izdatel'stvo «Progress», 1972. - S. 341 - 359.
14. Brewer P. R. Value Words and Lizard Brains: DoCitizens Deliberate about Appeals to their Core Values? / P. R. Brewer / Political Psychology. - 2001. - V. 22, N 1.
15. Dontsov A.I., Perelygina E.B. (2013) Tense situationsand significance of stability for psychological security // Psychology in Russia: State of the Art. The official journal of the Russian Psychological Society/ Volume 6. Issue 2, R.8.
16. The UNESCO Human Security Questionnaire (HSQ): from debate to practice. Human Security Approaches and Challenges. Chapter 3. - Paris: STEDI MEDIA, 2008. - C.113-149.
