Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург и Ленинградская область, Россия
В статье осуществляется анализ коммуникативной агрессии в политическом дискурсе современной России. Состояние политического дискурса в сегодняшней России преимущественно ассоциируется с повышенным уровнем агрессии по отношению к политическим оппонентам как внутри страны, так и за рубежом. Основной методологической основой исследования выступает парадигма конструктивизма, выработанная в рамках исследований международных отношений во второй половине двадцатого века, а затем успешно адаптированная сравнительной политологией и политической коммуникативистикой. С точки зрения теории политического конструктивизма рациональные и иррациональные причины использования коммуникативной агрессии в политическом дискурсе современной России, несомненно, имели место. Однако, на современном этапе видна «усталость» от коммуникативной агрессии, падение рейтингов наиболее агрессивных политических программ на телевидении, а также отрицательные социально-экономические и внешнеполитические эффекты.
коммуникативная агрессия, политический дискурс, СМИ, медиатизация, социальные медиа, электоральные кампании.
Введение
Традиция исследований коммуникативной агрессии в политическом дискурсе имеет достаточно глубокие традиции как в России, так и за рубежом. Первоначально, изучение влияния агрессивных высказываний на поведение происходила в рамках теории политической пропаганды в период до Первой мировой войны. В частности, основатель связей с общественностью – Э. Бернейз указывал, что в качестве политического лидера «публике не интересен человек-автомат. Ей интересен лидер, борец, диктатор» [1], то есть человек с активной и даже агрессивной гражданской позицией. Также ранние исследования политической пропаганды и идеологического противоборства четко выявили конфликтную сущность политической жизни, когда любая политическая борьба строится на противопоставлении «наших» и «не наших» [2]. Природа политической жизни неизбежно включает взаимную агрессию между политическими акторами, даже если конкуренция между акторами осуществляется в рамках «цивилизованной дискуссии».
После Второй мировой войны многочисленные исследования психологии человеческой агрессии, однако, привели к формированию общего убеждения о контрпродуктивности агрессивного поведения в межличностном и групповом общении [3]. Детальные исследования эффектов демонстрации агрессивного поведения и насилия в средствах массовой информации в большинстве случаев также указали на деструктивные последствия для массового сознания [4]. Чрезмерное использование агрессивной риторики в политическом дискурсе обычно свидетельствует о наличии серьезных социально-политических дисфункций в обществе. Именно это обстоятельство подчеркивает В.А. Сидоров, когда указывает на то, что понятие коммуникативной агрессии подразумевает проявление качественно новых социальных противоречий в медиапространстве и апелляцию к актуальным ценностным раздражителям [5]. Чрезмерно агрессивная риторика обычно порождает ответную эмоциональную реакцию с последующей эскалацией конфликта. Политический конфликт в таких условиях может перейти из состояния идейно-символического противостояния в состояние физического или даже вооруженного противоборства. Возможен и другой вариант развития конфликта, а именно возникновение ситуации «спирали молчания», когда неагрессивное меньшинство (или даже большинство) предпочитает просто не высказывать своего мнения [6]. В данной статье предполагается обсуждение проблемы высокой коммуникативной агрессии в политическом дискурсе современной России, а также анализ возникающих эффектов и последствий для стабильности политического режима.
1. Бернейс Э. Пропаганда. М.: Hippo Publishing. – 2010. – С. 95.
2. Шмитт К. Понятие политического. // Вопросы социологии. – 1992. – № 1. – С. 35–67.
3. Берковиц Л. Агрессия: причины, следствия и контроль. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2001. – 512 с.
4. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб: Питер. 2001. – 352 с.
5. Сидоров В.А. Медиавирусы как средство коммуникативных агрессий //Гуманитарный вектор. – 2016. – Т. 11. – № 5. – С. 122–129.
6. Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М.: Прогресс-Академия, 1996. – 352 с.
7. Политические партии России в действии: методология, инструментарий проекта и описание данных. Коллективная монография / Под ред. Д. С. Мартьянова и М. В. Невзорова. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2014. – 84 с.
8. Wendt A. Constructing International Politics // International Security. 1995. Vol. 20. No. 1. P. 71-81.
9. Тульчинский Г.Л. Объяснение в политической науке: конструктивизм vs позитивизм // Публичная политика. – 2017. – № 1. – С. 76–98.
10. Соловей В.Д. Информационная война и медиаманипулирование: что, почему, кто // Российская школа связей с общественностью: ежегодный альманах. – 2015. – Вып. 6. – C. 108–127.
11. Сморгунов Л.В. Сравнительная политология в поисках новых методологических ориентаций: значат ли что-либо идеи для объяснения политики? // Полис. – 2009. – № 1. – С. 118–129.
12. Farrell T. Constructivist Security Studies: Portrait of a Research Program // International Studies Review. 2002. Т. 4. № 1. С. 49-72.
13. Мартынов М. Ю., Габеркорн А. И. Роль конструктивистской трактовки формирования гражданской идентичности и патриотизма в современной символической политике // Журнал политических исследований. – 2018. – Т. 2. – №2.
14. Малинова О.Ю. Конструирование смыслов: Исследование символической политики в современной России. М.: ИНИОН РАН, 2013. – 421 с.
15. Русский медведь / Под ред. О. Рябова и А. де Лазари. М.: Новое литературное обозрение, 2012. – 368 с.
16. Сидоров В.А., Нигматуллина К.Р. Ценностная поляризация медиасферы России: тенденции и признаки // Weitschrift fur Slavische Philologie. – 2016. – Т. 72. – № 2. – С. 413–447.
17. Быков И.А., Гладченко И.А. Коммуникативная агрессия в России: анализ мнения будущих политологов и журналистов // Среднерусский вестник общественных наук. – 2018. – Т. 13. – № 1. – С. 94–100.
18. Долгова Ю.И. Феномен популярности общественно-политических ток-шоу на российском ТВ осенью 2014 г. - весной 2015 г. // Вестник Моск. Ун-та. Сер. 10. Журналистика. – 2015. – № 6. – С. 162–177.
19. Малинова О.Ю. «Духовные скрепы» как государственная идеология. Возможности и ограничения // Россия в глобальной политике. – 2014. – Т. 12. – № 5. – С. 113–122.
20. Почти 90 % россиян заявили о нежелании участвовать в любых протестах // Левада-Центр. 16.04.2018 URL: https://www.levada.ru/2018/04/16/pochti-90-rossiyan-zayavili-o-nezhelanii-uchastvovat-v-lyubyh-protestah/ (дата обращения: 12.05.2018)
21. Калинин И. О том, как некультурное государство обыграло культурную оппозицию на ее же поле, или Почему «две России» меньше, чем «единая Россия» // Неприкосновенный запас. – 2017. – № 6. – С. 261–282.
22. Гринберг С. Почему на российском ТВ показывают все больше драк. Секреты ток-шоу // Ура.Ру. 25.02.2018. URL: https://ura.news/articles/1036274032 (дата обращения: 12.05.2018).
23. Обезжиренный эфир. Госканалы теряют рейтинг на новостях из Украины (мобильная версия) // The Insider. 21.07.2015. URL: https://theins.ru/bez-kategorii/11248 (дата обращения: 12.05.2018).
24. Марков С. Тайны политического ток-шоу эпохи гибридной войны: взгляд изнутри // Московский комсомолец. 26.05.2017. URL: http://www.mk.ru/social/2017/05/26/tayny-politicheskogo-tokshou-epokhi-gibridnoy-voyny-vzglyad-iznutri.html (дата обращения: 12.05.2018).
25. Коммуникативные технологии в процессах политической мобилизации / под ред. В. А. Ачкасовой, Г. С. Мельник. М.: ФЛИНТА, НАУКА, 2016. 248 с.
26. «Звезда» написала, что чехи должны быть благодарны за ввод войск в 1968-м. Медведеву пришлось объясняться перед президентом Чехии, статью удалили // Медуза. 22.11.2017. https://meduza.io/feature/2017/11/22/zvezda-napisala-chto-chehi-dolzhny-byt-blagodarny-sssr-za-vvod-voysk-v-1968-m-medvedevu-prishlos-ob-yasnyatsya-pered-prezidentom-chehii-statyu-udalili (дата обращения: 12.05.2018).
27. Выборы президента России-2018: за семь дней до голосования // ВЦИОМ. 12.03.2018. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=8988 (дата обращения: 12.05.2018).
